– Мне кажется, в Париже невозможно остаться в одиночестве, – Натали напряженно усмехнулась. – Я… я пошла к каналу по пути домой.

Мама нахмурилась. Она ставила свечи в канделябр, одну за другой, каждая следующая давалась со все большим трудом.

– Почему?

Натали отчаянно пыталась придумать ответ и тут поняла, что вариантов всего два. Ее версия событий после трамвая могла быть верной. Или она все совсем неправильно поняла.

Может, мужчина не преследовал ее.

Может, дело в обостренном чувстве опасности, поспешных выводах.

Может, это был убийца.

Может, и нет.

В конце концов, он так и не приблизился к ней достаточно близко, чтобы можно было его рассмотреть. А дойдя до канала, она потеряла его из виду.

Натали прокашлялась.

– У тебя бывало такое, что тоненький голосок в голове говорит тебе: сделай так, а не этак?

– Много раз, – ответила мама, зажигая спичку.

– Мой тоненький голосок сказал сегодня сесть в экипаж, и канал был ближайшим местом, чтобы его найти.

Это не было правдой, но и ложью не было. Что-то посередине.

– Иногда тоненький голосок знает лучше всех, – сказала мама, зажигая свечи. – Даже если это означает трату денег на экипаж. А что вызвало его?

– Просто… ощущение. – Натали поцеловала маму в щеку. – Извини, что встревожила тебя, мама. Я обещаю отныне приходить домой до темноты.

– Спасибо, ma bichette.

Мама сняла одно из неоконченных платьев – из красного шифона с бархатной отделкой – с манекена. При свете свечей она работала над ним – медленно, неловко, с болью – некоторое время перед тем, как пожелать Натали спокойной ночи. Когда мама вышла из комнаты, Натали подождала пару минут, а потом выглянула в окно, а также еще раз проверила, что входная дверь заперта. И еще раз.

Потом она устроилась на диване, со Стэнли под боком, чтобы сделать запись в дневнике. Так как лица жилистого мужчины она не видела: оно было в тени, скрыто шляпой, всегда чуть дальше, чем возможно разглядеть, – то записала в малейших деталях все происшествие, даже нарисовала схему улицы. Закончив, она пролистнула несколько страниц, чтобы прочитать несколько последних записей.

Наконец она дошла до той, что была сделана только вчера, судя по дате. Эту запись она прочитала трижды.