Выйдя из морга, Натали направилась на почту, чтобы отослать письмо Агнес. Дважды по пути туда она ловила себя на том, что сжимает кулаки, сминая письмо.
Ей не хотелось сидеть в шумном паровом трамвае или влекомом лошадьми омнибусе. И не хотелось быть зажатой в толпе незнакомцев. Идти домой пешком было не очень-то удобно, но предпочтительно. Реакция людей в морге сегодня и вчера заставила Натали почувствовать себя изгоем. Что еще хуже – она была с ними согласна.
По пути, около Сены, она остановилась у кромки воды и стала смотреть на реку. Реку, которая послужила похоронной процессией для двух девушек едва старше самой Натали. До того как стать «жертвой номер один» и «жертвой номер два», кем они были? Может, одна из них работала продавщицей, обожала нюхать новые духи, а другая была прилежной ученицей, говорила по-итальянски и только что познала радость первого поцелуя.
Как убийца избавился от трупов, не привлекая внимания?
Найти эти тела, наверное, было просто ужасно. Она не могла представить, как себя чувствовали те, кто невольно обнаруживал, что плавающий на поверхности воды предмет – это человеческое тело, притом тело молодой девушки, и девушка та мертва.
И эти убитые. Что за мысли проносились в их головах в мучительную секунду осознания, что они умирают? Она видела это на лице второй жертвы – момент осознания. Каково это было: ощутить краткий ужас на грани царства жизни и царства смерти?
За несколько кварталов от дома она прошла мимо разносчика газет, продававшего
Подойдя, она была схвачена заголовком, будто вором в темном переулке.
УБИЙЦА ДЕВУШКИ ПРИСЛАЛ ПИСЬМО В ГАЗЕТУ
Пока мальчишка болтал с разговорчивым покупателем, Натали задержалась, чтобы прочесть дальше. Текст письма был приведен крупным шрифтом под заголовком:
Париж,
я хотел бы выразить тебе благодарность за то, что ты пришел посмотреть на выставку моих работ. Было лестно увидеть такое количество посетителей, особенно даму в голубом с маленькой девочкой, которая, должен упомянуть, держала в руках прекрасный желтый цветок. Крики малышки при виде моей Спящей Красавицы стали для меня приятным сюрпризом.
И там, под фонарем, рядом с мальчишкой-газетчиком и разговорчивым покупателем, Натали стошнило малиной и сыром, съеденными на завтрак.
Глава 8
На протяжении всего ужина мама не спускала с нее подозрительного взгляда. Натали выдало то, что она не притронулась к своему любимому летнему блюду – овощному супу писту. Она пыталась заставить себя съесть хоть немного, но боялась, что ее снова вырвет.
– Как тебе суп? – спросила мама, погружая в него ложку. – Ты что-то совсем не ешь. Слишком много базилика?
– Нет, он очень вкусный, – Натали макнула кусочек хлеба в него и съела, одобрительно кивая, – просто у меня… расстройство желудка.
– Это потому, что он пустой. Тем более нужно поесть. – Мамино недоверие было очевидным.
– Поем, когда вернусь от Симоны, – сказала Натали, глянув на часы. Я сказала ей, что буду в шесть.
Натали очистила и помыла тарелки. Жизнь ее была в эти дни расписана по часам. Прошлым летом она по несколько часов могла читать или писать в городском саду либо же наблюдать за прохожими, сидя вместе с Симоной в кафе, и ее главной проблемой было успеть сделать домашние дела до прихода мамы с работы.