– Oui, papa, но вы забываете, что сегодня здесь присутствуют только те, кто Отчизне посвятил души прекрасные порывы.

– Изрядно сказано! Сын, ты поэт!

– Это из сочинений Его Величества.

Да уж… не помогает прямое упоминание авторства, объясняемое молвой обычной скромностью, и я поневоле прослыл изрядным виршеплетом. Осторожнее надо в следующий раз, а то рискую оставить русскую литературу в глубокой заднице, где она, собственно, сейчас и пребывает. Редкие исключения вроде Державина можно не принимать во внимание, они лишь подчеркивают общее плачевное состояние. В книжных лавках сплошь французские да немецкие фамилии на обложках… срамота! А названия? Куда смотрит цензура? Взять хотя бы сочинения некоего Андреаса фон Кумарера – «Красный афедрон», «Белый афедрон», «Синий афедрон»… Это к чему говорю? А к тому, что Гавриил Романович из-за услышанных стихов Сергея Есенина чуть было не бросил писать свои. А нельзя, ему еще Пушкина благословлять перед схождением в гроб. Нет, гроб не для Пушкина… маленькому Саше пока только три года, но Сергею Львовичу, его отцу, недвусмысленно дали понять, что Нижегородское Суворовское училище через несколько лет примет нового воспитанника с распростертыми объятиями.

– Не нужно так грубо льстить, Александр Христофорович, а то сделаю вывод, что лестью ты пытаешься увести разговор от печального положения дел в собственном ведомстве.

Бенкендорф-младший виновато промолчал. Ладно, не будем сегодня о грустном и наболевшем, тем более дежурный порученец в пятнистом лейб-егерском мундире уже разлил водку по рюмкам.

Последний писк моды, кстати. Это про егерей, а не про рюмки. С недавнего времени в высшем свете стало модным заменять лакеев отставными солдатами гвардейских полков, отказавшимися от получения земельного надела, которые одновременно являлись телохранителями и преподавателями военной подготовки для наследников, если таковые имелись. Надо будет как-нибудь спросить у Александра Христофоровича, не упустил ли он возможность иметь почти в каждом приличном доме своего человека. А то мало ли чего. Но это маловероятно, чтоб упустил – у министра госбезопасности не голова, а Дом Советов.

– Ну что, первый тост за Родину, господа генералы?

– А мне, как лицу сугубо статскому, позволено будет выпить? – Беляков освоился и теперь пытается шутить.

– И не надейся избежать мундира, Александр Федорович, – обнадеживаю министра. – Золото, оно кровь войны, и ответственному за его добычу никак не миновать генеральского чина.

Не поверил, приняв за удачный каламбур. А зря, между прочим! В моих ближайших планах есть освоение Колымы с Аляской, а на такие масштабы нужно назначать по меньшей мере генерал-лейтенанта. Иначе не поймут, дикари-с… И пару-тройку казачьих полков в придачу. Не помрут там с голоду? Если с умом подойти, то и нас переживут.

А огурчики в самом деле хороши! Под такие можно повторить, и не единожды. И уж потом, откинувшись с трубкой в руке на спинку дивана, спокойно и обстоятельно обсудить дела, для маскировки серьезного разговора посматривая в сторону дам. И они хороши, даже более чем! Некоторые настолько обворожительны, что начинаю немного сожалеть об оставленном в будущем возрасте – ведь сорока еще не стукнуло, тогда как тут почти вплотную подобрался к половине века. Каких-то пара лет и…

– Да, государь! – кивает Бенкендорф-старший, перехватив мой взгляд. – Были и мы рысаками, не то что этот вот…

Александр Христофорович слегка пригибается от любящего отцовского подзатыльника и, оправдываясь, обещает:

– Сразу после завершения операции непременно займусь кобелированием, предамся разнузданным оргиям с гетерами и одалисками. Но не раньше, хорошо?

– Твои бы слова, да Богу в уши, – ворчит Христофор Иванович и тут же становится предельно серьезен: – Когда начинаем?

– Тут уж все от Александра Федоровича зависит.

– Что именно? – удивляется Беляков.

Правду говорят, что меньше знаешь – крепче спишь. Вот пускай теперь и господин министр по ночам ворочается с бессонницей, не все же нам одним. Нам – это обоим Бенкендорфам, Аракчееву и Ростопчину. Последнему предстоит самое сложное – организация нужных слухов и написание пространных статей в газеты, объясняющих народу полезность и необходимость проводимых чисток. Ну да куда же без чисток?

В первую очередь планируем нанести удар по уголовному элементу, которого расплодилось, как головастиков в деревенском пруду. Не пробовали зайти в какой-нибудь кабак хоть в Москве, хоть в Ярославле, хоть в Саратове? Ах, пробовали… А выйти из него, особенно если задержались до позднего часа за штофом анисовой? На улицу, допустим, выйдете, но вероятность добраться до дома невредимым – примерно половина на половину. И ладно если просто обчистят до исподнего, предварительно треснув дубиной по темечку, так могут и жизни лишить запросто. Думаете, приятно будет вашим домочадцам, если заявитесь домой с головою в руках?