Черногор замялся, сел на хвост, задумчиво почесал задней лапой за ухом.

– Ты знаешь, мне кажется, видом громилы здесь никого не удивишь. Этого добра в Альма Матер навалом.

– Ни одного еще не видел.

– Это потому, что ты в зеркало давно не смотрелся. Одним словом есть идея получше.

– Выкладывай, – сердито прогудел Иван, оглядывая свои пыльные портки, и уже не первой свежести расписную рубаху, – и с чего ты взял, что я страшный? Не косой, не рябой…

– Об этом после. Так вот, ежели в качестве наемного убийцы себя предложит, скажем, невинная девушка, это произведет должный эффект. Если наниматели не дураки, должны сообразить, что от девицы Иван Дурак подвоха ждать не будет, и…

– Гениально, – оживился Иван, – и легенду соответствующую придумаем. Скажем так: красна девица в детстве зверски изнасилованная юным отморозком Иваном Дураком, поклялась овладеть восточными единоборствами, найти и покарать насильника, и вот пришел ее час…

– И она готова загрызть его собственными зубами абсолютно даром, – фыркнул Черногор, – и даже готова приплатить тому, кто подскажет злопамятной девице местно нахождение обидчика.

– Пардон, увлекся, – почесал затылок Иван, – так мы из них кроме слезы ничего не вышибем.

– Ладно, Ванюша, не парься. Легенду я беру на себя.

– И как представишься? Мата Хари? – хмыкнул Иван.

– Внебрачной дочкой Осаме на Ладан, – мрачно сказал Черногор, – Машей, жаждущей отомстить Ивану Дураку, но как настоящая дочь своего отца, отомстить за хорошие деньги!

– Так это ж моя идея! – возмутился Иван, – мой первоначальный план!

– Твой план рассчитан на громилу, а мой красну девицу, – фыркнул Черногор, и потрусил в сторону безлюдного переулка, – жди меня внутри. Страховать будешь.

Ванюша не возражал. Войдя внутрь, он окинул трактир взглядом в поиске свободных мест. Их было не очень много. Питейное заведение оказалось забитым под завязку гомонящей толпой выпивох. Кого здесь только не было! Люди, гоблины, орки, тролли, седовласые эльфы, коротышки гномы, практически все пили, а потому гвалт в этом зале стоял такой, что приходилось порой кричать, чтобы доораться до собеседника. Относительно свободными были только два столика: один слева от стойки, и другой, седьмой по счету справа от нее в самом дальнем углу трактира. За столиком слева сидело два человека. Один из них, седоусый старик с рваным шрамом на правой щеке, был вербовщиком. Об этом красноречиво говорила табличка стоящая перед ним с надписью «Запись в драконоборцы». Роль второго, плотного коренастого мужчины средних лет в зеленом камзоле, на котором золотыми буквами было вышито нечто отдаленно напоминающее монограмму, состоящую из стилизованных, словно вросших друг в друга букв ОЗЖ, была пока непонятна.

За седьмым столиком справа от стойки сидел только один человек в сером дорожном плаще и широкополой шляпе, прикрывавшей лицо, зато около стола на полу без чувств отдыхало сразу три мордоворота с разбитыми в кровь физиономиями. Им не повезло: господин в широкополой шляпе предпочитал пить в одиночестве. Перед ним стоял полный трехлитровый кувшин вина, к которому он периодически прикладывался, изредка стреляя глазами в сторону двери. Он явно кого-то ждал.

– Посмотрим, как моя собачка с ним разберется, – пробормотал Иван, и двинулся к столику рядом со стойкой.

Увидев, какое направление избрал новый посетитель, хозяин трактира, тумбообразный, волосатый тролль, глухо зарычал, но тут же заткнулся под строгим взглядом вербовщика.

– Не забывай, умник. На время вербовочной кампании тебе за счет нас налоги скостили. Целый золотой экономишь!

– Да лучше б я вдвойне заплатил! – огрызнулся тролль, зачерпнул огромной кружкой из стоявшей рядом бочки с выбитым днищем вина, и одним махом осушил емкость.