Подойдя, старлей крепко сжал мне руку и, улыбаясь, сказал:
– А ты молодец, не ожидал. Только учти, ночью тебе такое не удалось бы.
– Ты извини, старлей, но ночью это у тебя никаких шансов. Я «ночник» и вижу в темноте очень хорошо, почти как днём.
Тот сразу загорелся это проверить, этой же ночью, но пришлось успокаивать его, это как Бадин скажет. А вот и он, лёгок на помине.
– Ну вы и дали… – покачав головой, протянул подполковник. – Не ожидал. Что скажешь, лейтенант?
– Грамотный и опытный лётчик. Не знал бы, что он недавно учиться начал, подумал бы, что лет пять уже летает. Талант. Нет, талантище.
– Отлично, капитан, ко мне в полк обязательно.
– Товарищ подполковник, – прищурился Светлов. – Если товарищ капитан действительно такой хороший ночной лётчик-истребитель, я уже не сомневаюсь в его словах, то его лучше к нам.
– А что вы на меня смотрите? – пожал я плечами. – Куда пошлют, туда и отправлюсь.
Меня забавляла эта ситуация. Два командира спорили, де я буду служить, они бы ещё монетку предложили кинуть. Не им это решать. Однако они успокоились не сразу. Меня пригласили к лётчикам-«ночникам», они отдельно жили, вырыли полуземлянку, рядом их механики и стоянка самолётов. Однако и у других лётчиков я побывал, пообедали вместе. Потом Светлов отправил меня спать, мол, ночью он меня всё же проверит, одна атака, больше тратить ресурсы машины так яростно не будем. Да ладно, я не против.
В Горьком я задержался на три дня. Однако лётное удостоверение получил, с пометкой «лётчик-ночник», его подписал начальник управления полётами авиадивизии ПВО. Он был в звании майора и действительно технически очень подкованный командир. Также я тут, в тыловом госпитале прошёл медкомиссию, плановую, и врачи, закончив осмотр, признали меня ограниченно годным, выдав соответствующие бумаги. Откровенно сказать, я сомневался, что пройду её, если буду проситься в лётчики, поэтому официально я проходил комиссию как зенитчик, и меня пропустили. А на следующий день я и удостоверение получил. Светлов обещание выполнил, тем более я его ночью переиграл. Более того, Светлов раструбил всем об этом, и теперь весь город говорил о нашем учебном бое. Нашли тоже тему. Ну и что такого там было? Поднялись и разлетелись. В стороне над определённым квадратом должны были обнаружить друг друга и атаковать, показав атаку включённым прожектором. Светлов меня выискивает по бокам, сверху и внизу, а я к нему прилетел сзади, перевернувшись, вися на ремнях вниз головой и с трудом открыв свой фонарь, постучался в его стекло согнутым пальцем. Ох как он струхнул и вниз рухнул! На этом бой и закончился, Светлов признал поражение, и хорошо, умел проигрывать. Не обижался, и стол выкатил неплохой. Даже договорился с Бадиным, и тот в принципе не против, если я к ним уйду. А немцы за эти дни так и не появились в городе. Мой военкомат в Москве уже известили, они переехали, прошлое здание сильно повреждено было, и дали новый адрес. Меня уже ждут, готовят бумаги.
Поэтому сегодня, забрав машину с территории полка, я якобы покатил к городу и железнодорожному вокзалу, собираясь на поезде отправиться в Москву, однако у меня были другие планы. Укатил от города километров на десять, нашёл, где деревень поменьше, и, когда стемнело, достал У-2 и через три часа был в окрестностях Москвы. За двадцать километров сел, знаю я, как тут Москва с воздуха охраняется, и остальной путь преодолел на машине, оставшиеся пять часов до рассвета проспав на заднем сиденье. Да и ещё парочку часов, и только потом, умывшись и позавтракав, покатил дальше. Первым делом в библиотеку, газеты почитать нужно.
На въезде был всего один пост, но машины они не останавливали, просто наблюдали, а я подозрений не вызывал. И документы подготовил, что машина из Горького, историю придумал. Зря, что ли? Может, ещё остановят? Как бы то ни было, но я доехал до Ленинской библиотеки, которая была частично на ремонте после прошлогоднего штурма столицы и частично эвакуирована, однако читальный зал работал. Я взял подшивку газет за полгода и углубился в чтение. Ну что ж, мне не соврали, действительно есть такое постановление. В остальном тоже. И ещё, несколько дней назад началось главное наступление Красной армии под Харьковом. Вам ничего это не напоминает? Вот и я о том же. Опять на те же грабли наступают, и хрен предупредишь. Ещё из-за этого постановления я в этом наступлении участвовать не смогу. Создал бы левое танковое подразделение советской армии и воевал, причём хорошо. Уж я-то себя знаю. В остальном много информации к размышлению, были яркие события и нет. Умер от ран Жуков в Ленинграде, Рокоссовский за оборону Москвы стал расти в званиях и должностях. Да и вообще в кучу смешалась настоящая история и из прошлой моей жизни. Где-то наши больше территорий освободили, где-то немцы города заняли. С парой мест вроде в моей истории вообще дотуда не доходили, а тут города захватили. Голова кругом идёт от переизбытка информации, надо её проанализировать.
Сдав газеты, я забрал паспорт, который в залог оставляется, когда проходишь в читальный зал, и покатил к военкомату. Город постепенно восстанавливался, я не поленился, проехал по той улице, где у меня дом стоял. Только пепелище, а в блиндаже семья беженцев живёт. Погуляв по участку, осмотрев сырую яму на месте погреба, вернулся к машине и доехал до военкомата. Оставив машину у входа, я прошёл в здание, и вскоре нужный сотрудник был найден. Он забрал у меня документы, справку медицинской комиссии, изучил лётное удостоверение и характеристику от Светлова, написанную от руки, и вскоре выдал новенькое удостоверение, со всеми положенными метками и моим фото в форме капитана ВВС. Направление было в московскую авиадивизию ПВО. А фото я ещё в Горьком сделал в фотоателье, в двух разных формах, зенитчика, то есть с общевойсковыми эмблемами, и лётчика. Пригодилось последнее.
После военкомата я доехал до здания Главного штаба ВВС РККА, где мне выдали направление на службу. А Светлов молодец, он дозвонился до штаба своей дивизии и передал данные обо мне, и сотрудник управления подтвердил: насчёт меня был звонок сверху с указанием, куда направить. Соответственно, он это направление и выдал.
Форму, чтобы снимки сделать, мне в Горьком одолжили, поэтому сейчас я заехал в военторг, который тоже переехал, и приобрёл необходимое. Да, я знаю, что мне должны всё выдать, купленное будет запасным комплектом. В машине я прикрутил награды, переоделся и, довольный, притопнул ногой: давно хотел в форме военно-о лётчика походить, сбылась мечта идиота. Переложил документы по карманам и поехал в комендатуру. Надо же узнать, где Анин госпиталь.
Оставив машину у входа в комендатуру, я протянул дежурному документы, и тот, внося данные в журнал посещений, с удивлением сказал:
– У вас же тут направление для дальнейшего прохождения службы в 287-й формирующейся истребительной авиадивизии. В 27-й полк. К нам какие вопросы? Объяснить, где находится штаб дивизии?
– Нет, мне это уже объяснили ещё в военкомате, – ответил я, показав трость, на которую он, видимо, не обратил внимания.
– А-а-а, ограниченно годный. Да, я это ранее понял, у вас стоит отметка в документах. Так в чём вопрос?