– Ничего не нужно, – спокойно ответила бабка. – Руки дай…

– Вот… – Нина протянула к ней свои тоненькие девчачьи руки.

– Но, Нинка, смотри… – неожиданно бабушка заговорила строго, даже грозно. – Дар этот не игрушка. Ты должна будешь тоже передать его вместе со всеми знаниями и умениями, которые накопишь, девочке из твоего рода либо сиротке, которую ты воспитаешь. Понятно?

– Понятно…

– Давай руки.

Бабушка стиснула ее ладошки своими натруженными, грубыми руками. Нина почувствовала, как тепло заструилось через ее ладони. Ее затрясло, как от озноба, и она потеряла сознание.

Утром она проснулась как ни в чем не бывало и даже не сразу вспомнила о ночном разговоре. Весь день они с матерью толклись на огороде, сажая картошку, а вечером уехали в Москву. А через три дня им принесли домой телеграмму, в которой сообщалось о бабушкиной смерти.

Какое-то время Нина не чувствовала ничего необычного, но где-то через полгода (они тогда уже были в выпускном классе) во время девчачьих посиделок у кого-то на квартире речь зашла о будущем и о мальчиках. И кто-то из девчонок предложил погадать. Вот тогда-то, во время этого гадания, Нина и почувствовала, что обладает некой силой.

В оставшееся до выпускного время она изображала из себя гадалку и предсказательницу, что немало способствовало подъему ее авторитета среди подруг. Школа сменилась заводом, потом было замужество, рождение сына, и о бабкином даре Нина как-то подзабыла. Если он и проявлялся, то только в делах семейных. Нина Федоровна всегда знала в каждый конкретный момент, где находятся ее муж и сын и чем они занимаются. Обманывать ее было бесполезно, да они после нескольких неудачных попыток и не пробовали.

А потом ее поставили контролером на сварочный участок. И тут, на беду местным халтурщикам и бракоделам, оказалось, что дефекты в сварочном шве она чувствует лучше, чем магнитный дефектоскоп. Прибор говорит «хорошо», а Нина Федоровна – «плохо». А продукция их все-таки в космос летала. Здесь, если есть хотя бы малейшие сомнения, никто не заставит принять брак. Скандал вышел огромный. Привезли новейший сверхчувствительный французский дефектоскоп, и он подтвердил – Нина Федоровна права.

Через несколько месяцев после этого случая ее вызвали в партком. К ее огромному изумлению, ожидал ее там совершенно незнакомый человек по фамилии Ракитин. С этой вот встречи и началась ее работа в разведке.

Покачав головой, Нина Федоровна вновь улыбнулась.

– Ой, Галя, это же было детство. Мне нравилось изображать из себя добрую фею, а вы это поддерживали, подыгрывали мне.

– Нет, Нина, ты не говори. И Анька Басова получила парня, которого желала, да и мой Толик… А твой рассказ про бабку-ведьму… Это тоже была игра?

– Ну да…

– Жаль… – Галина была расстроена и даже не думала скрывать это.

– Да в чем дело-то? – удивилась Нина Федоровна. – Что у тебя приключилось?

– Понимаешь… Шурик, внук мой… Он влюбился.

– Сколько ему лет?

– Двадцать второй…