— Пусти, я не могу позволить им надругаться над этими мужчинами.
Я попыталась обойти Мериду, но та удержала меня за плечи.
— У тебя был шанс спасти одного из них. Того строптивого блондинчика с острыми скулами. Могла взять его к себе в шатер. Здесь бы он был в безопасности. Если бы объявила красавчика своим трофеем, никто бы даже пальцем его не тронул. Но ты не захотела.
— Я не знала!
Это правда. Я и мысли не допускала, что пьяная ночь у костров перерастет в оргию, главным развлечением которой станут беспомощные, связанные пленники, что их, благородных воинов, хоть и побежденных, пустят по кругу.
Пальцы советницы все еще сжимали мои плечи, когда снаружи раздался стон боли. Этот полный страданий крик заглушил даже звон цепей и вульгарный гогот солдат, и был встречен радостным улюлюканием. Мужчины и женщины за стенами шатра взревели, засвистели, принявшись подбадривать насильников грязными возгласами. Они требовали быть жестче, жаждали новых и новых мучительных стонов, но жертва, единожды не сдержавшая крик, больше не издавала ни звука. Только цепи продолжали ритмично греметь.
Мои щеки вспыхнули. Взгляд в панике заметался по сторонам, а потом остановился на лице Мериды.
— Ты не сделаешь этого, — жестко заявила советница. Назвать ее подругой теперь не поворачивался язык. — Знаешь, что бывает с теми, кто пытается отобрать кость у своры голодных собак?
Она сильнее стиснула мои плечи, пытаясь задавить меня авторитетом, да только даже беспамятная я знала, кто тут, черт побери, хозяйка.
— Прочь, — процедила я сквозь зубы, и мои плечи покрылись острыми костяными пластинами.
Вскрикнув, Мерида отдернула от меня руки. Проступившая сквозь мою кожу драконья чешуя оцарапала ее ладони до крови.
— Еще раз коснешься меня или попытаешь мне помешать —лишишься пальцев.
Это был тон прежней властной эйхарри, готовой карать неугодных не раздумывая. Я сама удивилась тому, как чужеродно и угрожающе прозвучал мой голос. Не голос — змеиное шипение.
С дрожащим вздохом советница отошла в сторону. Судя по шокированному взгляду, Мерида думала, что после удара по голове я стала совсем беспомощна и не способна дать ей отпор. Как бы не так. Пусть теперь я не тот монстр, каким была раньше, но командовать собой не позволю.
— Советую не забываться, Мерида, — пригрозила я обнаглевшей женщине. — Помни свое место.
С этими словами я поспешила на звуки пьяной возни снаружи шатра.
Скорее! Прекратить беспредел! Пока еще не поздно.
— Подожди, — сказала советница, когда я уже протянула руку, чтобы отдернуть полог.
Обернувшись, я увидела на ее лице искреннее раскаяние: она смотрела на меня, прижимая к груди окровавленную ладонь, и сосредоточенно хмурилась.
— Умоляю, прости, о великая эйхарри. Я хотела как лучше. И сейчас прошу, позволь мне помочь. — Теперь она говорила церемонно, без прежней фамильярности. — Будет правильнее, если я сама передам воинам твою волю. Я знаю, какие слова подобрать, чтобы остановить солдат и при этом не дать всеобщему недовольству выплеснуться наружу. Разреши всё уладить. Заниматься такой грязной работой ниже твоего достоинства.