Все мысли в голове Петра промелькнули буквально в одно мгновение. Тут он вспомнил про Лёху и обернулся. Тот всё ещё сидел в кабине машины с открытой дверью и глядел ему вслед. Он чего-то ждал. Может, всё-таки, совесть у человека проснулась и ему было неловко, на ночь глядя, бросать на мусорной свалке своего напарника? Пётр остановился.

– Ты, это… точно остаёшься? – растерянно крикнул Лёха.

– Да, остаюсь! Позвоню в милицию и буду ждать! – хмуро ответил Пётр. – Негоже человеку на мусорной свалке валяться, подобно выброшенному за ненужностью хламу.

– Так тебя же потом затаскают легавые по допросам, до смерти! Еще убийство на тебя повесят! С них станется! Им же план раскрываемости выполнять нужно! А если менты тебя не закроют, то «барин» точно порешит.

– Бог не выдаст – свинья не съест! – безразлично отрезал Пётр. – Ты ведь подтвердишь в милиции, как было дело на самом деле? А «барину» я потом сам всё разъясню!

Пётр пытливо посмотрел на Лёху, но тот отвёл взгляд в сторону и сделал вид, что что-то уронил на пол кабины. Он наклонился и стал с сопением копошиться у себя под ногами. Лёха потихоньку матерился и не знал, как выкрутиться из щекотливой ситуации. Наконец, он принял решение. Сплюнул на землю и зло произнёс:

– Ну, как знаешь! Хочешь – страдай за своё правое дело, если ты у нас такой честный и принципиальный, а я поехал!

Он громко хлопнул дверью. Через тёмное стекло ещё раз коротко взглянул на напарника. Затем взревел двигатель, и машина покатила прочь со свалки, разбрызгивая по сторонам грязную жижу луж на раздолбанной дороге.

Пётр вспомнил следователя в местном отделении милиции, который вёл дело о пожаре в его доме. На все задаваемые ему вопросы, тот только посмеивался и приговаривал: «Меньше пить надо, люмпен! Тогда и дома у вас по ночам гореть не будут!». А жена у Петра в рот алкоголя никогда не брала. Она была из тех редких людей, которым вообще нельзя пить. У неё не было гена, который в организме отвечал за переработку спирта. Но следователь этому доводу не внимал. Он лишь ехидно улыбался и твердил, что у него есть свидетельские показания, что в день пожара женщина была сильно пьяна и именно она является виновницей пожара.

Жену Петра успели захоронить ещё до его приезда, а тело дочери так и не нашли. В эксгумации и повторной экспертизе было отказано, объяснив отказ тем, что все необходимые следственные действия уже были произведены в достаточном объёме, и больше ничего существенного, что может кардинально повлиять на материалы следствия, найти не удастся. Да и это и не требуется. Доказательная база уже была вполне предостаточная. На вопрос Петра о местонахождении дочери, в милиции лишь разводили руками и намекали на то, что мать-алкоголичка вполне могла продать свою дочь, чтобы получить деньги на выпивку. Петру так и хотелось разнести в щепки весь участок милиции, а эти самодовольные рожи как следует проучить, но он плюнул на них и решил самостоятельно выяснить все обстоятельства дела. Главное, что он уже знал, – это то, что его бывший сосед имел непосредственный интерес к земле, на которой располагался дом Петра. Остаётся собрать доказательства, чтобы вывести Веньку на чистую воду. Мусорщик планировал пробраться поближе к нему, стать одним из его самых близких охранников. Но вначале ему нужно было убедиться, что тот не узнает своего бывшего соседа по подъезду. Но найденный труп чекиста спутал все карты. «Может, так оно и к лучшему – подвернулся случай побыстрее разобраться с Венькой. Он обязательно должен будет меня вызвать к себе, а там – придётся действовать по обстоятельствам!», – размышлял Пётр.

Подняв голову, он посмотрел на тёмное небо и ярко светившуюся на нём Венеру. Жена часто называла её звездой, а когда он говорил, что это всего лишь планета, то она заливисто смеялась и спрашивала: «Скажи, а я на Венеру похожа?». Пётр тяжело вздохнул, вытащил из кармана комбинезона сотовый и набрал номер.

– Привет! – тихо произнёс он в трубку. – На известной тебе мусорной свалке я нашел груз двести. При нём была одна вещица, которая тебя может весьма заинтересовать. Возможно, что и сам груз имеет какое-то отношение к нашей конторе. Сейчас я сообщу в милицию о своей находке, а ты со своими людьми уже можешь выдвигаться. Было бы неплохо, если бы ты подъехал одновременно со следаками.

Получив утвердительный ответ, Пётр быстро попрощался с собеседником. Взял другой сотовый и набрал номер милиции. Теперь он говорил совершенно другим голосом, в развязанной манере.

– Алло, милиция, я тут чувака бездыханного нашёл! Чё мне с ним теперь делать? Тута оставить или вы сами сюды подъедите на него глянуть?

– Где-где нашёл? На свалке! Да мертвее уже не бывает!

– Чё я тут делаю? Мусорщик я! Вот и ошиваюсь тута!

– Да не от красивой жизни я здеся, а вкалываю я тута, причём конкретно – как бобик с утра до ночи!

– Как у вас народа нет? Чо, только завтра приедете?

– Да не бомжара он! Мужик в дорогом прикиде и с пулей в башке!

– Чё, я дурак совсем, штоли? Продырявленный лоб не отличу от целого?