Сел через два вагона от Рафаэля. Состав шел полупустым, и контролировать обстановку было легко, к тому же бо́льшая часть попутчиков уже отсеялась.

«Сейчас мне придется сильно рисковать…» – На подъезде к ВДНХ сердце нещадно замолотило.

Я сделал несколько глубоких вдохов и надел перчатки.

Двери открылись, и я шагнул на перрон, выгрызая взглядом обстановку.

«Раз – дедок был. Два – женщина в шубке была. Все? – Я огляделся, быстро прокручивая в уме свежие еще воспоминания. – Точно, все. Ох не тянут они на наружку, ох не тянут… Шубка у женщины очень приметная, черная, с белым отложным воротником. А у деда вислые седые усы. Яркие особые приметы – отметаю?»

Я пропустил Рафаэля, а потом пристроился сразу за ним в очередь на подъем. На все про все у меня было секунд сто. В голове словно затикал метроном.

Встав на ступеньку, оглянулся. Дед с усами нас обогнал, женщина в приметной шубке ехала ниже, человек через пять после нас, и я ее почти не видел.

«Взяли в коробочку? Совпадение?»

Я поколебался еще пару секунд, потом решился. Нащупал во внутреннем кармане конверты и, придав голосу максимальной солидности, негромко приказал по-итальянски в затылок:

– Рафаэль, не поворачивайся.

Толстый загривок итальянца чуть заметно шевельнулся. Рука коменданта, до того расслабленно лежащая на черной ленте поручня, напряглась.

Я перешел на латынь:

– Lux veritatis intaminatis fulget honoribus[11].

Чуть помедлив, правая кисть Рафаэля сложилась в ответный жест: большой палец сомкнулся в тесное кольцо со средним, остальные распрямились.

– Отлично, – выдохнул я с облегчением, вернувшись к итальянскому, и между делом ввернул прозвище Палумбо студенческих времен: – Филлучо, есть срочное и важное дело.

Он чуть повернул голову, прислушиваясь к идущему из-за спины голосу.

Я негромко забормотал ему в затылок:

– Бригадисты планируют через десять дней громкую акцию. Очень громкую. Есть шанс повязать их всех. Сейчас я засуну тебе в карман два конверта, там подробно расписаны детали запланированной операции. Надо срочно, уже завтра, доставить их в Рим знакомым тебе адресатам. – Я сделал паузу, давая ему осмыслить сказанное, а потом спросил: – Ты готов?

Он едва заметно кивнул и слегка развернулся ко мне правым боком. Я чуть сдвинулся, прикрывая происходящее от стоящих ниже, и, стараясь не мельтешить, вложил послания. Он тут же засунул в карман руку и протолкнул конверты глубже.

Уф… Я провел матерчатой перчаткой по лбу, стирая пот. Немного выждал, потом сказал: