Сейчас НУРСы разорвались над головами всадников, каждый пронизав пространство в радиусе десятков метров смертоносными вихрями стальных иголок. У наблюдавших за происходящим на экране возникло впечатление, что по тумену почти одновременно ударили шесть гигантских невидимых кулаков – практически мгновенно кавалерийская лава оказалась смята, разорвана на мелкие группы. В полном соответствии со словами поэта, «смешались в кучу кони, люди»…

Заложив крутой вираж, Воднев бросил «кречета» во вторую атаку. Снова со стороны солнца.

Пикируя на месиво конских и людских тел, в которое превратилось вражеское войско, старлей включил имеющиеся на беспилотнике сирену, работающую на почти ультразвуковой, раздирающей уши и душу частоте, и лазер, вообще-то предназначенный для уничтожения вражеской оптики. Рывками поводил его «жалом».

Трудно сказать, удалось ли попасть лучом в глаза многим коням и воинам противника. Но кто-то наверняка получил свою дозу нестерпимого огня, принятую, вероятно, за последнюю вспышку солнца, поскольку сразу вслед за нею наступала уже полная темнота. Сумятица в остатках татарского войска приняла апокалиптические масштабы… А тут ещё Игорь разгрузил «кречета» от прицепленных под крылья стрел-срезней. Планируя, они понеслись к земле, каждая находя там свою жертву.

Казалось, что от беснующихся в предсмертной агонии врагов поднимались вверх белесые клубы не то дыма, не то пара. Ветер рвал их в клочья, снова собирал в спиральные завихрения. Будто духи смерти трудились над уничтожением этого скопища людей и животных. Или же напротив: то души погибших отлетали на небо…

И в этот момент в комнату вошел Демин. Ощутимо разомлевший, с непривычными масляными глазами.

– Не понял! Это что тут происходит? – недоуменно произнёс он.

– Проводим историческую реконструкцию «Никола Тесла и Тунгусский метеорит»… – начал Свешников подчёркнуто отрешённым, лекторско-интеллигентским тоном.

Майор только сверкнул на него глазами. Видно, в очень приподнятом настроении находился.

– Отражаем атаку только что подошедшего вражеского тумена, – буднично пояснил Морошкин. – Подошёл, как и ожидалось.

– Атаку? – переспросил «князь». – Я так понимаю, шрапнельные НУРСы применили? Сколько осталось?

– Шесть, командир, – отрапортовал «боярин». – Ещё на один такой же залп хватит. И всё… Если новые какие появятся… или этим недобиткам удастся снова в кулак собраться, крыть будет особо нечем… Принимать будем по старинке: кто с мечом к нам придёт…

– Ну и как, должны новые появиться? – Демин снова обратил взгляд на историка, к нему вернулся знакомый всем командирский тон, в зародыше отбивающий всякие поползновения на шутки.

– Согласно имеющимся историческим данным – не должны… – произнёс Свешников не вполне уверенно.

– Будем уповать на верность этих данных… – протянул Демин задумчиво.

– А как насчет «снова собраться в кулак»? – посмотрел он уже на Морошкина. – Твои соображения?

Все, как по команде, с особой пристальностью уставились на экран. Но понять происходящее по картинке на мониторе было трудно.

Всадники то метались беспорядочно, то вроде сбивались в небольшие группки, чтобы тут же снова разбежаться в разные стороны.

– Я считаю, что потери личного состава противника не превышают пятидесяти процентов, – начал Морошкин медленно и негромко. – Может, и меньше. Если судить по обстрелу лагеря татар, тогда сначала тоже…

– Так может, и хрен с ними, с этими пятьюдесятью процентами? – довольно резко оборвал его Демин. – Пусть живут… Тем более что, – и на лице у него вдруг заиграла кривоватая улыбка, – каннибалы, например, по слухам, никогда не съедали всех своих бледнолицых гостей. Одному всегда дозволялось бежать. Чтоб вернулся домой и остальным дорогу заказал, мол, какие здесь обитают дикие и кровожадные люди…