– Посмотри, княгиня, как кровью врагов мы обагрили себя… – громко произнёс он, и в этот момент князь и бояре его и впрямь показались Феодосии, да впрочем, и всем остальным, кто стоял вместе с нею, едва не залитыми с ног до головы красной лоснящейся жидкостью.

– Да, езжай, князь, – княгиня шагнула в сторону. – И скорее приходи в детинец. Там я буду ждать тебя и твоих бояр.

По примеру княгини расступился и стоявший у неё за спиною ремесленно-торговый, нестроевой люд. Снегоход, по нетерпеливо поданной Деминым команде, тут же рванулся вперёд, под арку надвратной башни.

…В детинец пришли полчаса спустя, и впрямь переменив одежды и умывшись. И не только умывшись.

Гридень кинулся навстречу пришедшим, едва они вступили за ограду княжьего дома.

– Княгиня заждалась! Пожалуйте наверх!

– Ничего, ничего… – сквозь зубы пробормотал под нос себе Демин. – Бывало, ждали и дольше…

Феодосия стояла у входа в большой «тронный» зал.

– Добро пожаловать, князь! Добро пожаловать, бояре! – воскликнула она и даже поклонилась в пояс.

Едва Демин вступил в залу, стоявший там князь Василий гаркнул ломающимся мальчишеским голосом:

– Слава победителям! Слава князю Гавриле Мстиславовичу!

И все находившиеся в зале подхватили и заорали в добрый десяток лужёных глоток «Слава, слава!» И ещё что-то уж совсем неразборчивое.

«Однако я ошибался, думая, что провёл здесь тотальную мобилизацию, – мысленно отметил Демин, прищуренным взором обведя честну компанию, покамест стоявшую вдоль стены, да впрочем, и параллельно ломившемуся от яств столу тоже. – Вон сколько уклонистов, оказывается, собралось… И не где-нибудь, а в окружении самой княгини. Она же их всех, конечно, и уберегла. А что же она про первейшего своего наперсника, славного воя Егория, ничего не спрашивает? И так уже всё смикитила?»

А Феодосия, тоже уже, оказывается, следом за пятёркой легионеров вошедшая в зал, спешила к главному из них с огромным серебряным кубком в руках.

– Вот, князь Гаврил, испей нашего отборного мёда в честь победы!

– Погоди, княгиня, – Демин остановил её движением протянутой вперёд руки. – Мёд нам, похоже, ещё рано пить… Поведай сначала, а боярин Егорий пытался нас убить по твоему приказу?

Ну до того майор Демин вошёл в образ князя за истекшие недели, что этот вопрос задал просто громоподобно. Голосом закипающий страшный гнев передал, лицом помрачнел – что твой Перун, если уж не сам Зевс-громовержец, в конце концов. Даже у подчинённых, видевших живьём генерала Пескова, а на экране – разных голливудских злодеев, холодок пробежал по спине и даже чуть дрогнули поджилки – очень может быть.

А княгиня… княгиня лишь самую малость побледнела – в первый момент. Но в обморок от неожиданности не свалилась. Тут же слегка покраснела. В течение нескольких мгновений быстро сменяющиеся неуловимые гримасы на лице отображали сложную гамму чувств. Не меньше, но и не больше. Как сказал бы в свободное от службы время старший лейтенант Павленко, он же Варвар, сызмальства любивший иногда почитать наиболее скандальные произведения отечественной словесности, «мудно получилось».

Эффекта разорвавшейся бомбы не последовало. Княгиня вовсе не растерялась настолько, чтоб, как говорят китайцы, потерять своё лицо. Видно, опыт общения с самыми разными человеческими индивидами был у неё огромный; кое-что она тоже умела и могла, и это, казалось бы, при полном отсутствии знакомства с новейшими «суггестивными методиками».

– Нет, такого приказа я ему не давала, – тихо, но отчётливо и твёрдо молвила она.