Мы протянули ей букет и сказали, что хотим поговорить с ее мужем, буквально на пять минут.

– А его нет в городе! И не надо меня снимать.

– Почему? Мы же ничего плохого не делаем, вы же с радостью снимаетесь на другом канале. Или там платят, а тут нет, поэтому? Мы для себя снимаем, я фильм хочу снять об этой истории, попросила ребят помочь, и все. Да и снимают они меня.

Потом я уже вспомнила, что у них, скорее всего, договор с каналом, поэтому они не могли сниматься на других каналах.

– А когда муж придет? Мы его дождемся.

Она убежала звонить, и через минут десять пришел Белобокин. Значит, был в городе.

Мы стояли на улице, когда вдруг нас окружило человек 10 бритоголовых мужчин, от вида которых мне стало не по себе. Муж тихо сказал мне:

– Это по нашу душу!

И вдруг из-за их спин вышел Белобокин. Вышел агрессивно, распихивая всех вокруг, пытаясь разбить камеру.

– Я его боюсь, – прошептала я мужу.

– Если что, сразу беги в машину, я буду разбираться сам! – сказал мне муж.

– Здравствуйте, – я была с ним на «вы», – Я бы хотела поговорить.

– А че? Зачем? Чего разговаривать?

– Ну есть вопросы, все-таки вы ворвались в мою жизнь, а не я в вашу! Мне кажется, я имею права получить ответы. Если так боитесь камер, их не будет.

В общем, минут 5 пререканий, и мы пошли в соседнее кафе. Ни радости, ни восторга, ни любопытства со стороны Белобокина не было. Видно было, что ему в тягость наш разговор и говорить ему со мной не о чем.

– Вы говорили, что у вас есть якобы папины письма? Я хотела бы взглянуть на них, сравнить почерк, я привезла его реальные дневники с собой. Я при вас посмотрю и отдам вам письма.

– Письма не у меня. У жены, – отрезал он.

– Ну я на машине, давайте попросим ее их показать, подъедем куда она скажет.

– Не знаю, – нервничал Белобокин.

– А с чего вы вообще решили, что вы внук моего папы? Может, вы ошибаетесь? Поймите, очень много несостыковок в вашем рассказе.