Спенсер сменила положение, так чтобы помочь Риферу снять его рубашку через голову.

Треск.

Внезапно, кровать проломилась, и пол задрожал.

Картина с изображением корабля над кроватью Спенсер раскачивалась из стороны в сторону на гвозде, а затем упала.

Спенсер прикрыла голову прямо перед тем, как она упала на матрас.

Рифер моргнул, - Я знал, что я дикий, но я не знал, что настолько.

Спенсер отползла на ковер и уставилась на основание кровати.

Все четыре ножки были горизонтально скошены, не способные даже выдержать веса матраса.

Дерево не было расщеплено, как ожидалось, а было ровно сломано, будто кто-то пилил его.

Затем она встала и проверила гвоздь над кроватью, на котором висела картина.

Она шатко качалась у стены, в опасной близости от падения. Чья-то пакость, очевидно.

В первый вечер путешествия был шторм, и хотя тюбики с зубной пастой Спенсер и Кирстен попадали с полок ванной, ни мебель, ни декор каюты не сдвинулись с места.

Они ещё шутили, что всё в комнате крепко прикручено, а не висит на ломаных гвоздях.

Кожа начала покалывать. Мысль, так тихо, незаметно вращавшаяся в голове последние 24 часа, охватила её разум.

- Вот что, - объявила она, - Я больше не буду это терпеть. Все зашло довольно далеко.

- О чем ты говоришь? - спросил Рифер.

- А ты не видишь? - вскрикнула Спенсер, её голос надломился.

- Скользкий пол, отравленная еда, эта фигня с жвачкой, а сейчас кровать? Кто-то подстроил это для меня!

Улыбка исчезла с лица Рифера, - Ты серьезно?

- Конечно, я серьезно.