— Хм… есть что-то конкретное или так спрашиваешь, на будущее?

— Конкретное, — вздохнула она.

— Рассказывай.

— Да нечего рассказывать. У меня есть хорошая знакомая, близкая подруга.

Она была тяжело ранена во время боя с механоидами у Гибралтарского пролива. Служит… служила в боевой бригаде в клане Хурдати. После ранения ей выплатили пенсию и фактически выбросили, родных у неё нет. Сейчас она живёт в Таиланде на одном из островов, где у неё имеется домик.

— Эхор, да?

Собеседница кивнула.

— А что за клан, то есть, какая страна? И какие у неё способности, если, конечно, не секрет?

— Клан Венесуэльский, не самый известный и сильный, даже в своей стране. Её зовут Сурн Лорка Лусиэнтос. Талант у неё в силе. Она легко может поднять джип и отбросить на десяток метров, или механоида. Плюс, может выдерживать очередь их пулемёта почти в упор, несколько винтовочных выстрелов, взрыв гранаты или небольшой мнны под ногами.

— Это как?

— Что-то с плотностью мышц и костей связано. — пожала она плечами. — Извини, я не интересовалась. Но на скорость, её суперсила никак не влияет. Она пользуется тяжёлым оружием, любит короткоствольную беретту с увеличенным магазином и бронебойными пулями. Из этой винтовки она в последнем сражении уничтожила несколько десятков механоидов разных видов и повредила два танка, которые потом добили отряды поддержки.

— И что с ней случилось? Если ты завела разговор про травмы, значит у неё проблема не в запечатанных каналах?

— Она, наверное, единственная, которая не имеет проблемы с каналами. По крайней мере, Сури несколько раз выкладывалась полностью, после этого лежала пластом по неделе и потом вновь возврашагась на службу. Такая нагрузка убила бы любого эхора, но не её. Проблема у Сури в ампутации правой руки по самое плечо и правой стопы. Плюс, у неё выбило взрывом правый глаз, второй стал очень плохо видеть, сильно изувечило лицо, а она такая красавица

была, дважды становилась мисс Каракаса и один раз мисс Венесуэлы. Ешё потеряла слух на семьдесят процентов, сильно пострадала спина, к счастью, до полной парализации не дошло. Вот что я знаю о её травмах.

— И ты хочешь, чтобы я это вылечил? — удивился я, когда девушка закончила перечислять список травм у своей подруги. — Как она вообше выжила?

— Как-то выжила. Так ты не сможешь?

— Не знаю, — признался я. — Максимум что делал — это вылечил

катаракту, отслоение сетчатки, несколько зубов и шрамы разных размеров. Из видимых травм. Те, что только медицинской аппаратурой фиксируются, сделал побольше, долго перечислять. Но руки и ноги ешё не восстанавливал, даже не знаю, как это делать! Она разве не в больнице?

— Нет, у себя в домике живёт, под присмотром сиделки. У неё регенерация очень сильная, возможно, потому и каналы не забиваются грязью до опасного уровня. Благодаря ей. раны зажили очень быстро, но тело не восстановилось. Ты поможешь?

— Я попытаюсь, Кристина, — развёл я руками. — Не хочу ничего обещать заранее. Может быть, смогу восстановить слух и зрение уцелевшего глаза, спину, но руку и ногу…