На следующее утро, около десяти часов утра, я переступил порог 138-го отделения милиции. Но тут меня подстерегала неожиданность — ни Александра, ни Сергеева в отделении не было. Александра, как объяснил дежурный по отделению, вывезли еще ночью в неизвестном направлении какие-то оперативники. Сергеев уехал на совещание в округ. Мне ничего не оставалось, как дожидаться возвращения начальника следственного отдела.

Часа через полтора Сергеев появился в отделении. Я сразу поднялся к нему.

— Куда вывезли моего клиента? — спросил я, поздоровавшись.

— Вчера ночью Петровка приезжала, к себе, в ИВС, забрали.

— Но дело-то за вами числится?

— Дело за мной — пока, — сказал он. — Но, возможно, они что-нибудь еще на него накопают.

— А почему он сидит на Петровке? Это так необходимо?

— У нас нет питания, плохие условия содержания. У нас тут одни-двое суток только можно продержать, максимум — трое. Поэтому и направляем их в ИВС.

Все это было очень странно!

— Хорошо, — сказал я, — поскольку вы ведете дело, дайте мне разрешение на встречу с моим клиентом.

— Пожалуйста! — сказал Сергеев и сел за компьютер печатать разрешение.

Вскоре я уже был на Петровке, 38, и через дежурного оформил допуск на встречу с Александром.

ИВС находится внутри двора громадного здания на Петровке, 38, где располагаются и Главное управление внутренних дел, и несколько подразделений, в том числе и уголовный розыск Управления по борьбе с экономическими преступлениями, бывшего ОБХСС.

Я протянул в окошко пропусков свое удостоверение и попросил, чтобы мне выписали пропуск в изолятор временного содержания. Но женщина, сидящая за окном, сказала:

— Вам необходимо было прежде сюда позвонить, узнать, содержится ли тут ваш подопечный. Вдруг его там нет?

— Нет, — сказал я, — мне в отделении в Крылатском сказали, что его сюда вывезли.

— Но вы все равно проверьте!

Я подошел к телефону-автомату внутренней связи, набрал номер изолятора временного содержания. Назвав себя, попросил узнать у дежурного, содержится ли у них подследственный Циборовский Александр.

— Как вы говорите? — переспросил дежурный. — Циборовский? Сейчас проверю… Нет такого.