– Ну что ж, тогда у нас есть шанс.

– Пойдемте, сами посмотрите.

Посмотреть Саша действительно хотела, но, войдя в комнатку, которая служила доктору процедурной, замерла как вкопанная. На низкой кушетке, раздетый до пояса, в одних только брюках, босиком, сидел Михаил Грицаев: тот самый мужчина, во двор которого свернул туман позапрошлой ночью и который уверял Сашу и Ваню, что все, происходящее в деревне, всего лишь проделки волка, а никакой чупакабры не существует. Этой ночью, когда вся деревня толпилась вокруг убитого зверя, Саша была занята пострадавшим мужчиной. Она могла себе представить, как радовался Михаил и говорил всем, что в итоге оказался прав. Теперь Саша не сомневалась в том, что тогда это существо напало на его семью. Просто они не там искали.

– А, это вы, – проворчал Михаил, увидев ее. – Опять про свою чупакабру твердить начнете?

– Не начну, – улыбнулась ему Саша, подходя ближе. – Разрешите вас осмотреть?

– Гаврилыч осматривал уже.

– Я не причиню вам дискомфорта, только посмотрю.

– Миша, не упрямься, – велел Матвей Гаврилович. – Не убудет с тебя. Мы сами их позвали, так давай поможем.

– Я не звал, – снова ворчливо отозвался Михаил, но больше возражать не стал.

Саша натянула перчатки и подошла к нему. Конечно, больше всего ее интересовали царапины на его шее, хорошо различимые в ярком свете электрических ламп. Они действительно походили на следы длинных острых ногтей. Сама Саша такой маникюр никогда не носила, профессия допускала совсем короткие ногти, буквально в несколько миллиметров, однако ее лучшая подружка Алиса как раз была поклонницей именно таких. Саша всегда пренебрежительно звала их «ведьминскими». Вот если бы Алисе пришло в голову расцарапать кому-нибудь шею, наверняка следы выглядели бы именно так.

– Я не стал обрабатывать без вас, – тихо сказал доктор. – Хотел, чтобы вы сами взглянули.

Саша кивнула. Царапины были уже чуть подсохшими, покрытые бордово-коричневыми корочками.

– Кто и когда вам их оставил? – поинтересовалась она.

– Понятия не имею. Наверное, просто поранился где-то. В деревне, знаете ли, бывает. У нас не то что в городе.

Саша пропустила укол мимо ушей.

– Так сильно поранились, но не помните, при каких обстоятельствах? – не поверила она. Ей почему-то казалось, что Михаил прекрасно знает, кто и когда оставил ему эту отметину, но не хочет говорить. Не то не хочет соглашаться с тем, что в деревне происходит нечто сверхъестественное, не то боится.

– У вас вон тоже все лицо расцарапано, что в этом такого? – огрызнулся он.

Саша усмехнулась.

– Но я знаю, где и когда получила эти царапины.

– Миша, не груби девушке, – велел доктор.