Я насторожился. Но Фофо успокоил меня: ему удалось убедить их, что я покинул Гамбург.

– Я клеветал на тебя, что ты якобы напуган и в бегах…

– Ты правильно сделал, Фофо. Обещаю, что больше ни один наглец не придет допрашивать тебя. В противном случае им придется умолять тебя, чтобы я их помиловал…

– Меня не интересуют эти глупости, Антонио. Ты должен выжить любой ценой. Подумай о будущем, ведь ты еще мальчишка. Эти ублюдки не остановятся ни перед чем. Только вообрази: прежде чем убраться, они попросили у меня в долг семьдесят тысяч марок.

– И как ты выкрутился?

– Решил потянуть время, пообещав летом приехать на Сицилию и привезти им деньги.

– Послушай, Фофо, я могу дать тебе эти деньги.

– Ну вот еще! Ты сдурел? Черта с два я им привезу эти деньги, я кое-что сберег для тебя…

– Нет, я не нуждаюсь, – сказал я твердо.

Ясно, что мои враги хотели вытянуть деньги у Фофо и частично перекрыть мой возможный источник дохода. Они не понимали, что я черпаю деньги из других источников. Я припас двести миллионов лир, не говоря об оружии.

Я хотел убивать. Я был ослеплен ненавистью.

Прежде чем расстаться, мы с Фофо договорились о паролях и условных знаках. Я оставил ему один из бриллиантов Йорге, поручив продать его и передать вырученную сумму на хранение нашему общему другу.

– И еще, прошу тебя, держись подальше от Казамарины. Если тебя увидят рядом с моим домом, ты в опасности. Понял? – добавил я.

– Да, понял.

– Долой сантименты. Если ты мне понадобишься, я знаю, как тебя найти. А ты не вздумай меня разыскивать… Если со мной что-то случится…

– Молчи! С тобой ничего не случиться! Кстати, тебя разыскивала одна девочка, хотела поговорить, – вспомнил вдруг Фофо.

– Какая девочка?

– Сестра Лидии.

– Селения?

– Да.