— Вы что себе позволяете! — тут же взревела его мать, искажая свое и без того уродливое лицо недовольной гримасой. — Ублюдок, высер огра, тварь, моча падальщика. — посыпались обзывательства из ее гнилой пасти. — Я же мать, и ты отказываешь моему ребенку. Ты лишаешь его мечты! Я расскажу старосте Лоро о твоих выходках чужак.

— Ой, — не стал я больше сдерживаться. — пиз**й на все четыре стороны. Жалуйся кому угодно, хоть самого дьявола из-под земли за жопу выдерни и ему напи*ди. И жирного своего забери. Как можно вообще так откормить ребенка, совсем еба**тая? Или ты его на убой кормишь как свинью?!

— Твааарь! — крикнула эта психопатка. Люди, до этого спокойно бродящие по оживлённому рынку, застыли на месте в предвкушении зрелища. — Я не знаю про какого дьявола ты говоришь, но ты умрёшь. Ты умрёшь, слышишь меня. Мой муж в клочья тебя порвет. Рамин! — позвала она своего страшного мужа.

То, что он был страшным я не прогадал. И страшным не в том смысле, что от него у меня портки намокли, а просто страшным. Его лицо так же было испещрено мелкими шрамами и порезами, как и у нервной супруги. На лице имелась густая черная борода и…. Господи, да это же мой таксист с прошлого мира. Чистый кавказец, что он здесь забыл?

Мужчина с грустными глазами, так я называю расположения очей на лице, когда их края со стороны ушей опущены вниз, подошёл к своей ненаглядной.

— Что случилась, моя рыбонька? — процедил этот горец слегка наклонившись.

Чего? Чего мать вашу? Мужик, очнись, ты женат на бородавке гоблиновой жопы! И херли ты гнешься, каблук давит?

— Этот урод, ударил нашего сына, смотри, чуть руку ему не сломал! — брызжа слюной во все стороны пожаловалась "леди".

— Ты свою то рожу видела? — огрызнулся я.

Нет, я херею, люди совсем берега попутали. Хорошо, что я не в своем мире, где пришлось бы либо выслушивать сквернословие и пытаться доказать свою правоту спокойным, сдержанным тоном, либо молча уйти от яжматери. Это фэнтези детка, еще и средневековое. Да тут чисто по приколу можно отхлестать зазнавшегося пиздюка. Люблю средневековье.

— Так, парень, — начал неуверенно мужик. — И… идика ты отсюда подобру-поздорову, по… пока я тебе шею не… начистил.

— Слушай мужик, я тебе сочувствую, на такой горгульи женился, но ты пойми, она же неадекватная. У вас не сын растет, а посмешище какое-то, ты его лучше потренируй или отправь охотится с другими детьми.

Мужик сразу понимающе кивнул. Он и сам все прекрасно понимал, но видимо так устал от жизни, что давно забил жирнющий болт на себя и свою семью.

— Не лезь в нашу семью своими советами выродок, — противно искаженным визгом выдала женщина. — Мой сын станет воином и будет защищать королевство от зла.

— В таком случае королевству недолго останется. — усмехнулся я, на что полоумная еще сильнее разозлилась.

Не знаю почему, но подкидывание дров в бушующее пламя вызывало улыбку на моем лица, я бы даже сказал дикий восторг.

— Рамин разберись с ним! — скомандовала женщина и мужик нехотя поперся на меня.

— Так, бородач, предупреждаю, лучше утихомирь свою даму и уходи с миром, иначе руку отрублю. — я показательно схватился за рукоять сабли. Отрубать, конечно, ничего не собирался, так чисто припугнуть. Максимум нос сломаю.

Горец остановился, поглядывая на холодное оружие и повернулся к жене.

— Ах ты бестолочь бесхребетный, даже за честь жены и сына постоять не можешь!