Куда же, согласовав с А. Т. Твардовским текст своего письма на имя П. Н. Демичева, отправился Александр Исаевич? «Покинув дачу Твардовского, — писала Наталья Алексеевна, — едем в Москву. И не потому, что надо сдать письмо в ЦК, но еще, чтобы узнать подробности» (20). Логично. Исходя из воспоминаний Натальи Алексеевны, можно подумать, что это произошло вечером 13 сентября. Однако вот, что пишет на этот счет Александр Исаевич: «После бессонной палящей ночи мы с женой рано поехали в Москву» (21).

Следовательно, в Москву они отправились только на следующий день. Где же они провели «бессонную палящую ночь»? Может быть, в Пахре, у А. Т. Твардовского? Нет, когда утром 14-го Ж. А. Медведев приехал в Борзовку, он застал Солженицыных там (22). К моменту его приезда у Александра Исаевича уже были готовы письма не только на имя П. Н. Демичева, но и Ю. В. Андропова, Л. И. Брежнева и М. А. Суслова (23). «Эти письма, — пишет Ж. Медведев, — Александр Исаевич просил меня отправить в Москве» (24).

Следовательно, узнав вечером 13 сентября о провале романа и поставив об этом в известность А. Т. Твардовского, А. И. Солженицын не помчался в Москву, чтобы узнать там подробности произошедшего, а спокойно вернулся в Борзовку (24).

Между тем в «Теленке» он описывает свое тогдашнее состояние совершенно иначе. «…Провал мой в сентябре 1965, — пишет Александр Исаевич, — был самой большой бедой за 47 лет моей жизни. Я несколько месяцев ощущал его как настоящую физическую незаживающую рану — копьем в грудь, и даже на прокол, и наконечник застрял, и не вытащить. И малейшее мое шевеление… отдавалось колющей болью… Сейчас даже не понимаю, почему открытие «Круга-87» показалось мне тогда катастрофой» (25). Если верить А. И. Солженицыну, в первый раз его посетила мысль о самоубийстве (26).

14 сентября Александр Исаевич направил свое письмо П. Н. Демичеву. Самое простое было бы опустить его в обыкновенный почтовый ящик или сдать на почте как заказное, в крайнем случае, отнести в Приемную ЦК КПСС. Однако «угрожаемый автор» поступил иначе: «Пересек солнечный, многолюдный и совсем нереальный московский день, — пишет А. И. Солженицын, — опять через пронзительный контроль вошел в лощенное здание ЦК, где так недавно и так удачно был на приеме; прошел по безлюдным, широким как комнаты обставленным коридорам, где на дверях не выставлено должностей, а лишь фамилии — неприметные, неизвестные, стертые; и отдал заявление уже мне знакомому любезному секретарю» (27).

Вот так. Оказывается, гонимый, преследуемый, с минуты на минуту ожидающий ареста А. И. Солженицын имел возможность свободно пройти в здание ЦК КПСС. Не в общую приемную ЦК КПСС, куда мог обратиться каждый, а в приемную одного из секретарей ЦК КПСС. Следовательно, или он имел постоянный пропуск, что маловероятно, или же на него был выписан разовый пропуск, что представляется более правдоподобным. Но в таком случае ему необходимо было предварительно связаться с приемной П. Н. Демичева по телефону и получить разрешение на вход. Такое разрешение давали не каждому.

Из ЦК КПСС А. И. Солженицын заехал в «Новый мир» (28), а затем на нейтральной территории (29) встретился с Сусанной Лазаревной Теуш. Описывая эту встречу, Н. А. Решетовская отмечала: «Ни до, ни после я не видела мужа в подобном состоянии. Он сидел, откинувшись на спинку дивана. Руки его бессильно вытянулись. Глаза закрыты. Состояние полной прострации» (30). От Сусанны Лазаревны А. И. Солженицын узнал, что в руках КГБ оказался не только его роман, но и другие рукописи (31).

Последний факт заслуживает особого внимания.

С одной стороны, в «главном тексте» «Теленка», написанном весной 1967 г., рассказывается, как, забирая у В. Л. Теуша свое основное хранение, Александр Исаевич проявил легкомыслие и не проверил, все ли было возвращено ему. Между тем В. Л. Теуш случайно забыл у себя ряд его рукописей, которые, уезжая на лето, передал на хранение «своему молодому другу Зильбербергу», а вечером 11 сентября «гэбисты одновременно пришли к Теушам (взяли «Круг») и изо всех друзей их — именно к Зильбербергу»(32).

Рассказывая далее о своем приезде в Москву 14 сентября, Александр Исаевич тоже в «главном тексте» воспоминаний отмечает: «После бессонной палящей ночи мы с женой рано поехали в Москву. Там через несколько часов я узнал от Теушей о горшей беде: что в тот же вечер 11 сентября были взяты и “Пир победителей”, и “Республика труда”, и лагерные стихи! — как это могло получиться; ведь я это все забрал у Теушей! — я еще понять не мог. Вот она была беда, а до сих пор — предбедки! Ломились и рухались мосты под ногами, бесславно и преждевременно» (33).

Выраженное здесь недоумение представляется по меньшей мере странным. Что тут понимать, если несколькими строками выше уже сказано, что 14 сентября в Москве от Сусанны Лазаревны Александр Исаевич не только узнал, что одновременном с обыском у Теушей был обыск у И. И. Зильберберга, но и получил объяснение, как его рукописи оказались у последнего (34)?

Еще более странно то, что в «Пятом дополнении» к «Теленку», которое вышло из-под его пера в 1974–1975 гг. (35), Александр Исаевич совершенно по-другому и в полном противоречии с известными ему фактами писал: «13 сентября 1965 г. грянула гроза надо мной, узнал я о провале архива у Теуша» (36). Заметьте: не об изъятии романа, а об изъятии «архива» и не у И. И. Зильберберга, а у В. Л. Теуша. О «провале архива у Теуша» говорится и других частях «Пятого дополнения» (37).

Как же объяснить подобное противоречие? Судя по всему, первоначально в «главном тексте» воспоминаний о причастности И. И. Зильберберга к провалу архива А. И. Солженицына не упоминалось. Более того, когда появились первые намеки на связь В. Л. Теуша с И. И. Зильбербергом, А. И. Солженицын пытался протестовать. Выступая 22 сентября 1967 г. на заседании Секретариата Правления Союза писателей СССР, он заявил: «…За последнее время изобретена новая версия об изъятии моего архива. Будто бы тот человек, Теуш, у которого хранились мои рукописи, был связан с другим еще человеком, которого не называют, а того задержали на таможне, неизвестно какой, и что-то нашли (не называют что), не мое нашли, но решили меня оберечь от такого знакомства. Все это ложь. У знакомого моего Теуша два года назад было следствие, но такого обвинения ему даже не выставлялось» (38).

Эти слова А. И. Солженицына не были включены в стенограмму заседания Секретариата Правления Союза писателей СССР 22 сентября 1967 г., или, что точнее, были исключены из нее. Сохранилась только следующая запись: «Изготовлена новая версия об изъятии моего архива» (39).

И, видимо, только после знакомства с вышедшей в 1972 г. книгой Д. Бурга и Д. Фейфера «Солженицын», а затем с изданной в 1973 г. книгой Ж. А. Медеведева «Десять лет после Ивана Денисовича», в которых фигурировал факт провала солженицынского архива у И. И. Зильберберга (40), Александр Исаевич при подготовке «главного текста» «Теленка» к печати внес в него соответствующий корректив, но забыл вычитать весь его текст и не откорректировал «Пятое дополнение», которое тогда к печати не предназначалось. Так появилось отмеченное выше противоречие. О значении этого частного, но, как мы увидим далее, очень важного факта речь пойдет далее.

Первоначально А. И. Солженицын пытался не только скрыть факт изъятия его архива у И. И. Зильберберга, но и отрицал даже знакомство с ним (41). В 1991 г. в журнальном варианте «Теленка» он не только признал это знакомство, но и назвал время и место, где оно произошло (42). Следовательно, в первом издании он сознательно лгал.

Александр Исаевич имел право применить к изъятым у И. И. Зильберберга рукописям понятие «архив», так как оно употребляется в двух смыслах: а) учреждение, хранящее документы и б) коллекция или собрание документов. Однако, используя это слово без всяких уточнений или же характеризуя его как «мой архив» и даже «главный архив», он создавал иллюзию, будто бы речь идет о конфискации не нескольких его рукописей, а всего комплекса документов, которыми он владел как писатель (43).

Ответ на вопрос, что же представлял собою захваченный КГБ «главный архив» А. И. Солженицына, дает опубликованный протокол обыска на квартире И. И. Зильберберга:

«ПРОТОКОЛ ОБЫСКА. Мы сотрудники Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР, капитан Н., ст. лейтенант Б., лейтенант Л., по поручению капитана С., на основании постановления Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР за №… — от 11 сентября 1965 г… в присутствии Зильберберга И. И. и понятых К-вой, проживающей… и К-на, проживающего…, руководствуясь ст. ст. 167–177 УПК РСФСР, произвели обыск на квартире Зильберберга И. И. по адресу: г. Москва, 1 Гончарный переулок, д. 7, кв. 8…

«10) Пакет из белой бумаги размером 38 см. на 24,5 см. (Эти слова И. Зильберберг сопроводил следующим примечанием обращенным к А. И. Солженицыну: “Вот он, Ваш архив в упаковке В.Л.”). На пакете имеется штемпель с надписью “Машиностроение”. При вскрытии в нем был обнаружен конверт коричневого цвета с различными машинописными текстами и текстами, исполненными от руки, а именно: Степан Хлынов “Улыбка Будды” — на 5 листах. Степан Хлынов “Щ-854” — на 36 листах. А. Солженицын “Сердце под бушлатом” — на 29 листах. Степан Хлынов — “Сердце под бушлатом” — на 20 листах. “Пир победителей” — пьеса в стихах на 66 листах. Степан Хлынов “Республика труда” — на 74 листах. “Эренбург и Солженицын” Рональд Хинкли — на 3 листах. А. Солженицын “Правая кисть” — на 11 листах. “Не стоит село без праведника. Рассказ” — автор не указан — на 20 страницах, на стр. 2, 3, 5, 10, 17 имеются наклеенные фотоснимки. “Когда теряют счет годам”. Григ, “Песня Сольвейг” — на 10 листах. “Вертеп счастливых. Драма в 7 картинах» — на 49 листах. А. Солженицын “Невеселая повесть” — на 60 листах. Текст без заглавия, начинающийся словами “19. Вся долгая жизнь…” и кончающийся словами “…все новых и новых вырастающих голов гидры» — на 5 страницах. Рукопись исполненная чернилами фиолетового цвета на листах бумаги белого цвета размером 9,7 на 14,5 см, начинающаяся словами: “Д-VI. Как человек учился руководить…” и заканчивающаяся словами “…Ключом бьет жизнь-карикатура” — в количестве 8 прошитых листов. Аналогичная рукопись, исполненная на 10 листах скрепленной бумаги, начинающаяся словами: