– Вы применили его к пациенту?
– Мистер Крид, второй раз я просить не буду, – предупредил Морган.
– Погодите, – остановил его доктор, глядя на обожженного.
Того доставили так быстро, что доктор принялся работать на автопилоте, делая основное, простейшее: проверяя, может ли пострадавший дышать, чиста ли глотка; удостоверился, что ноги приподняты и в вену течет физраствор. Больше ничего доктор и не мог поделать: полевой госпиталь не годился для лечения тяжелых ожогов. Доктор делал все, что в его силах, чтобы стабилизировать состояние пострадавшего и потом отправить в больницу.
– Все в порядке. Все нормально, – сказал он Моргану.
Тот посмотрел так, словно ему дали пощечину, но руку убрал и отступил.
– Откуда вы знаете «правило девяток»? – спросил доктор.
– Я не знаю откуда. – Соломон по-прежнему глядел прямо в глаза человеку, чью искалеченную руку сжимал.
На Бобби глядел мужчина с мягкими серыми глазами, с волосами и кожей белыми, как облака. Такой странный. Может, он просто привиделся? Но с ним говорил доктор, мужчина отвечал тихим голосом, звучавшим словно из далекого далека, а потом мужчина улыбнулся и взял за руку и наклонился так, что его лицо закрыло весь мир.
– Ты уже близко, – проговорил он так тихо, успокаивающе. – Ты понимаешь, что я имею в виду?
Бобби пытался кивнуть, но шея сделалась ужасно жесткой, словно задеревенела. Мужчина словно заметил что-то любопытное:
– Ты боишься?
Бобби осторожно обдумал вопрос – будто проверил, острый ли нож. Да, страшно. Но немного. Не так жутко, как бывало в жизни. Например, когда мама сказала, что у нее рак, она умрет и никто ничего с этим не сможет поделать. Гораздо сильнее страха – сожаление. Так жаль, что больше не увидеть Элли, не помочь ей идти по жизни. Глупо звучит, конечно, но так хотелось быть рядом с ней, утешить, обнять, когда она услышит плохую новость.
– Оно было слишком быстрое.
Бледный человек нагнулся еще ниже, повернул голову, стараясь уловить шепот:
– Что слишком быстрое?
– Что-то в огне. Живое. Скажите ей, мне очень жаль. Скажите, что все будет в порядке. Скажите, пожалуйста. Скажите…
– Кому? Назови имя. Я расскажу ей, что ты о ней думал и последнее имя, которое ты произнес, было ее именем.
Голос был словно теплая вода, омывающая голову.
– Элли Такер, – выговорил Бобби, и его тело пронзила дрожь, заставившая затрястись каталку.