– У Джеймса Коронадо была семья? – спросил Соломон.

– Холли, – ответила Глория, прикрепляя пластырь на обожженное плечо. – Жена.

– Холли Коронадо. Может, мне стоило бы поговорить с ней?

– Не слишком хорошая идея. – Морган покачал головой.

– Почему?

– Холли только что похоронила мужа. Мне кажется, она хочет, чтобы ее оставили в покое.

– Она может знать, кто я.

Морган поерзал, словно сиденье вдруг сделалось неудобным.

– В такое время лучше оставить ее одну.

– Странный обычай – оставлять людей одних в то время, когда они особенно нуждаются в поддержке. Вам так не кажется? Если ее муж знал меня, возможно, знает и она. И вероятно, обрадуется, увидев старого друга.

– Если хотите, я могу запустить проверку на ваше имя, – предложил шеф полиции, доставая из кармана телефон. – Посмотрим, что всплывет.

Интересно, отчего Морган так не хочет, чтобы лишившийся памяти незнакомец говорил с вдовой? Тогда тем более стоит с ней встретиться. Соломон наблюдал, как полицейский набрал номер и равнодушно уставился на каталку, ожидая ответа.

– Эй, Роллинс, это Морган. Запусти-ка на проверку имя. Соломон Крид.

Он глянул на книгу, проверяя, как пишется имя, и снова воззрился на каталку.

– Он шести футов росту, лет двадцати пяти – тридцати, европеоид – и по-настоящему белый. То есть белая кожа, белые волосы.

Морган кивнул.

– Да, как у альбиноса.

Последнее слово он почти выплюнул, потянул, как если бы выговаривал «ниг-гер».

– Нет, я подожду. Пропусти через НЦКИ – может, выловишь что-нибудь.

У Соломона неприятно засосало под ложечкой. НЦКИ – это Национальный центр криминальной информации. Морган проверял, не находится ли странный гость в текущем розыске и нет ли у него судимостей. А раз Соломон знал, что такое НЦКИ, – значит мог и находиться в его базе данных.