Подписи не было, но Холли знала, от кого записка.
В ней лежал сложенный лист очень старой бумаги. Холли развернула его и увидела, что он с обеих сторон исписан архаичным каллиграфическим почерком.
Я согрешил, Бог ведает, я согрешил, но я молю Его, милосердного, не обременять моими грехами тех, кто понесет мое имя, и ради того оставляю это признание.
Перед тем как отыскать богатство, построить церковь, сотворить город и новую жизнь для себя, я был другим человеком, с другой семьей и другим именем. В тщеславии моем я посчитал, что семья не позволит достичь того, что рисовалось в моих мечтах, и я забросил семью в поисках удачи и слишком поздно осознал, что нет большего богатства, нежели полученное при рождении имя и те, кто понесет его в будущее. Понимание пришло ко мне, когда я слишком прочно увяз в своей новой личине и славном имени и не сомневался в том, что признание в обмане может разрушить все доброе, сотворенное мною.
Единожды я сознался в грехе обмана священнику, давшему мне Библию, но тот умер и унес тайну в могилу – как и я уношу тайну в свою.
Фонд, учрежденный мною для брошенных семей, и питаемый им сиротский приют – это мой способ отыскать брошенную семью без риска запятнать имя Кэссиди. И мое искупление. Мне остается лишь молиться о том, чтобы оставленная семья смогла прожить без меня и спустя должное время, в более цивилизованном будущем, разорванные половинки моего прошлого смогли соединиться и сделаться единым целым. Ибо, как сказал мне священник, принимая исповедь:
«Доброе имя лучше большого богатства, и добрая слава лучше серебра и золота».
Книга Притчей, 22:1Дж. К.Холли закончила чтение как раз в тот момент, когда вошел доктор Палмер.
– Как самочувствие? – спросил он.
– Будто меня подстрелили, – ответила она и перевернула страницу.
– А не считая этого?
– Великолепно.
На обороте были два посвящения. Первое – от 1868 года, когда епископ Лимерика подарил Библию отцу Патрику О’Брайену. Второе было написано другим почерком, тонким, угловатым, выдававшим старость либо немощь. Дата – 1 мая 1879 года:
Сим передаю эту Библию Джеймсу Коронадо,
путешествующему под именем Джек Кэссиди.
Подписано: преп. Патрик О’Брайен,магистр искусствХолли перечитала имена и лишь затем поняла, что же имел в виду Соломон: «Остальное – на стене в кабинете Джеймса».
Холли представила фамильное древо мужа вплоть до старейшего родственника – того, в честь кого и назвали Джима.
Джеймс Коронадо. Или Джек Кэссиди. Одно и то же.
Муж всю жизнь восхищался Кэссиди, не понимая, что он – один из них.
Она посмотрела на доктора, вдруг заметив, что он продолжает говорить.