— Где твой дружок Сорока? Скажешь, подарю тебе нож из клыка моржа и флягу медовухи. Не скажешь, велю тебя поколотить, потому что ты уже изрядно пьян, — пригрозил ему Беллерофонт.

— Где же ему быть, как не в своем приюте. Напился, наверное, медовухи и заснул, как в прошлом году, где-нибудь под столом. Из-за этого моя сестра Инга — его бывшая жена, тогда весь праздник проревела. Срамота! — пожаловался Шалопай.

Отпустив парня с миром, Беллерофонт подошел к воительнице, на кожаном колете которой он заметил изображение оленя. Это была Виктория — старшая дочь Корнея. Учтиво поздоровавшись с ней, Беллерофонт поинтересовался у нее о месте нахождения ее сородича по прозвищу Сорока.

— Не знаю такого! — отрезала Виктория-воительница, поскольку у нее язык не поворачивался назвать своего славного кузена презрительным прозвищем, а тем более — разглашать военную тайну.

— Даже у своей родни этот тип уважением не пользуется! — обрадовался Беллерофонт и, собрав своих племянников, обсудил с ними новый план операции по похищению Медвяной Росы.

Вряд ли Беллерофонту и его племянникам Кочубею и Аркадию удалось бы прокрасться в приют Белохвостого Оленя незамеченными и, засунув спящую Медвяную Росу в спальный мешок, вынести ее на руках через потайную калитку, если бы Лаванду не отвлекла Нара. Постучавшись в ворота, она вызвала Лаванду, зная, что она в приюте, на сердечную беседу. Как и Лаванда, Нара узнала об опасном задании, на которое отправилась ее дочь Урсула и ее милый друг, совершенно случайно, и с того момента не находила себе места. К тому же расхворалась ее младшая дочь Березка. У девушки неожиданно из носа хлынула кровь и поднялась температура. Таким образом, Наре было совсем не до праздника.

Лаванда и Нара присели на скамейку возле ворот приюта и принялись обсуждать разные хозяйственные вопросы и семейные проблемы. Женщины и прежде охотно друг с другом общались, и в трудную минуту всегда обращались за советом. Лаванда очень хотела женить своего 16-летнего сына Никиту на Березке, и на нынешнем празднике Дня Благодарения юноша собирался бросить ей букет цветов через пламя Священного Огня, а потом, уединившись с ней, забрать у нее девственность. Но Березка, как уже было сказано, разболелась, а до этого по секрету призналась Наре, что влюблена в Тибула, мечтает стать его женой и родить ему сына-богатыря. Женщины обсудили и эту проблему. И так за разговорами они увлеклись, что не обратили внимания на то, как нервно залаяли собаки, и как вернувшийся в приют после очередной разборки вожак собачьей стаи по кличке Гром несколько раз пробежал мимо них, жалобно скуля и повизгивая.

Первой обнаружила пропажу Медвяной Росы Степа, когда, возвратившись с праздника, захотела проведать свою добрейшую родственницу. Ее старшая сестра Виктория сразу вспомнила о том, что ее двоюродным братом Тибулом очень интересовался брат Верховного вождя Беллерофонт, и высказала предположение насчет того, кто Медвяную Росу мог против ее воли похитить.

Ерофей обратил внимание на то, что потайная калитка в частоколе возле шатра деда Михея закрыта с внешней стороны, причем очень небрежно. С этого места Ерофей, Корней и Гарегин пустили по следу Грома. Вожак собачьей стаи "белохвостых" с "первого нюха" взял след Медвяной Росы и привел их к богатому подворью возле Главного причала, где проживал старший сын Верховного вождя Кочубей со своими двумя женами, детьми и матерью Алсу по прозвищу Черная Лиса.

На их требовательный стук в ворота привязанным к ним деревянным молотком долго никто не отвечал. Наконец, ворота отворились, и навстречу к ним вышла Черная Лиса — старшая жена Верховного вождя Гонория, которая, как всем было известно, расположением Гонория не пользовалась и по этой причине жила за пределами резиденции своего мужа, помогая своему сыну Кочубею вести домашнее хозяйство. У орландов эта женщина неопределенного возраста пользовалась репутацией колдуньи, способной навести порчу и даже вызывать дождь и ураган.

— Что вам надо, "белохвостые", да еще в такую рань? — грубо спросила она стучавшегося в ворота Ерофея.

— Не у вас ли жена нашего сородича по имени Медвяная Роса? — вежливо обратился к ней Ерофей, внутренне кипя от ярости.

— Медвяная Роса находится в гостях у моего сына вместе со своим мужем Беллерофонтом, — заявила Черная Лиса и издевательски засмеялась.

— Ах ты, ведьма! Немедленно покажи, где вы ее прячете! — возмутился Гарегин, который, в отличие от своего отца Ерофея, не отличался политкорректностью.

— Да не прячем мы ее. Она пошла за Беллерофонтом добровольно, и сейчас они милуются, как голубки, в летнем доме для почетных гостей. Не верите, пойдемте, покажу, — с этими словами Черная Лиса пригласила "белохвостых" войти в подворье.

"Белохвостые" прошли мимо жилого рубленого деревянного дома с окнами, затянутыми рыбьими пузырями, за которым располагался огород с ухоженными грядками и разные хозяйственные постройки. Черная Лиса подвела их к небольшому четырехгранному шатру, покрытому кусками вываренной бересты, и откинула холстину, закрывающую вход. То, что они увидели, когда Черная Лиса позволила им заглянуть в шатер, повергло их в шок. Медвяная Роса и Беллерофонт, обнаженные, валялись на перине и громко хохотали.

Увидев это безобразие, "белохвостые" попятились назад и, осыпаемые насмешками Черной Лисы, поспешили убраться с подворья прочь. Им было до слез обидно за своего сородича Тибула, который, возможно, принял геройскую смерть, сражаясь с хунхузами. Поведение же Медвяной Росы в этой ситуации вызывало у них возмущение и недоумение.

— Стоп! Я все понял! — воскликнул Ерофей и хлопнул себя по лбу.

В это время "белохвостые" уже прошли половину пути до своего приюта. Ерофей спросил Гарегина и Корнея, не почувствовали ли они странного сладковато-тошнотворного запаха, когда Черная Лиса откинула полог? Гарегин и Корней признались, что, да, действительно, такой запах, они почувствовали. Поразившись догадке Ерофея, они разом воскликнули:

— Так это же дурь-трава!