Странное поведение сородича, разумеется, озадачило второго лотерейщика. Отвлекшись от дверного проема, он обернулся на шлепнувшегося напарника, и в тот же момент, скакнув вперед, я пробил зазевавшемуся уроду бочину Шпорой. Добить серьезно раненого лотерейщика, даже с раненой ногой, было делом пары секунд.

Без сил рухнув на пол рядом с зарезанным врагом, сменил в правой руке Шпору саперной лопаткой, бритвенно острым штыком которой срезал с ноги кровавые лохмотья штанины и, нарезав из нее же длинных прочных бинтов, как смог туго перетянул ими ногу по всей длине широкого разреза, соединив, наконец, хотя бы таким варварским способом края раны.

Конечно, пока занимался ногой, меня сильно нервировало близкое соседство с пускающим слюни «союзничком», все же четвертую ступень «Душелова» активировал впервые и толком не понимал, глубину ее воздействия на сознание «прозревшего». Но пронесло. Тихо охреневающего от свалившегося на него «прозрения» лотерейщика гораздо больше меня заинтересовали огромные когти на руках и костяные шипы и бляшки на теле. И пару минут, что я возился с раненой ногой, он внимательно себя разглядывал и ощупывал.

– Эй, ты человеческую речь-то хоть понимаешь? Говорить можешь? – обратился я к союзнику, управившись с последним бинтом.

Положа руку на сердце, не особо рассчитывал на ответ. Но союзник меня удивил.

– Понимаю, – прохрипел он вполне разборчивым человеческим голосом, и после секундной паузы выдал серию ответных вопросов: – Где я? И почему все так?

Твою мать! Вот только душеспасительных бесед мне до кучи не хватало. И что я этому бедняге скажу?

– Тебе подфартило угодить под маховик Стикса, братан, и на Континенте тебе сильно не повезло, – расщедрился все-таки на разъяснение и, сменив лопату на фляжку с живцом, жадно к ней присосался.

– А поконкретней… Говори, как есть. Я ученый, психика крепкая, справлюсь.

– Как скажешь, братан, – откликнулся я, оприходовав за раз добрую половину содержимого фляжки. – Долго рассусоливать не стану, времени на это нет. Ну, а если в двух словах, то с тобой произошло примерно следующее… Туман Стикса, в который ты угодил в родном мире, перенес тебя на Континент. Где ты подхватил местного паразита, и стал меняться, превращаясь из человека в чудовище.

– Но ты мне как-то помог? И теперь зараза из меня начнет выходить?

– Ну, типа того.

Да, я соврал. Но это была ложь во благо… Нафига мужика правдой расстраивать? Пускай верит. Так всем проще.

– И как скоро я превращусь обратно в человека?

– Это, братан, как пойдет. Не знаю. От тебя зависит.

– А эти, выходит, тоже паразитом зараженные? – союзник ткнул когтистым пальцем в мертвых тварей в дверном проеме.

– Угу.

– Зачем же ты их убил? – возмутился союзник. – Надо было их тоже, как меня… Люди ведь!

– Не, братан, всех никак нельзя было. Мой Дар позволяет заблокировать паразита только у одного.

– Дар?