— Насколько небольшой? — Деловито осведомился Панин.
— Практически очень хорошая лаборатория, с возможностью работы со взрывчаткой, и полигон где всё это можно испытать. А то не война там у нас, а чёрт знает, что.
— Испытывать можешь на окружном Сапёрном Поле, что на север от Москвы. — Адмирал докурил сигару, и раздавил окурок. — А пробные заряды, это нужно бронекапсулу сделать. Тоже в общем не проблема. А что, прям стоящая идея?
— Ну, на уровне тактического ядерного боеприпаса, и кое-что по мелочи.
— Сделаем. — Мир-Бек Юнусов кивнул. У него состоялся специальный разговор с государем, который сразу обозначил свой интерес к разработкам Владимира если таковые появятся. И расчёт его не подвёл. Приборы ночного видения конструкции Соколова, сулили настоящий прорыв в наблюдении, и обнаружении противника, при этом стоили совершено незначительных денег. Так что полигон, и химическая мастерская вместе с толковыми и не болтливыми химиками, у Владимира можно сказать есть.
Разговоры закончились далеко за полночь, а ночью Елена, наконец дорвавшись до плотских утех, зажигала до небес, пока не рухнула обессилив.
С утра Владимир поехал представляться начальству, в штаб егерей, на Большой мытной.
Соколов не видел никакого смысла в столь срочном переводе его на новое место службы, тем более что именно приход Владимира в Учебный Центр, позволял двинуть командира роты майора Тихонова на должность командира батальона, а он принимал роту. А уж за оставшиеся полгода, руководство обещало что-нибудь придумать. И вот вдруг приказ на перевод, да не простой приказ, а за личной подписью заместителя командующего егерскими войсками Викентия Арсеньевича Хабарова. Если учесть, что командующим войсками значился непосредственно государь Константин первый, то становилось понятно, что перевод этот — дело политическое. Ну а в политике, голову сложить — оглянуться не успеешь, так что ревельские генералы, а особенно их дочки, погоревав, отпустили молодого офицера к новому месту службы.
Численность егерских подразделений на всю армию и флот, составляла примерно сто пятьдесят тысяч. Около десятой части всех боевых частей страны. С одной стороны, вроде много, но если учесть, что к егерям отнесли десант, спецназ и разведку, то это количество не казалось чрезмерным. Но пропуская через службу большое количество новобранцев, егеря могли быстро нарастить состав за счёт резервистов — казаков и отставных офицеров.
Штаб егерей находился почти в центре Москвы, на большом участке, где кроме самого штаба располагался госпиталь, академия, гостиница для командированных, и прочие службы. Владимир припарковался на стоянке, вылез из Доминатора, и держа в руках папку с документами, поднялся по широкой лестнице в холл, где дежурный офицер подсказал куда идти.
В здании штаба, по этажам металось большое количество офицеров, мужчин и женщин, но движение происходило упорядочено, словно в огромном улье.
Строевая часть, куда попал Владимир — огромное помещение способное наверно переварить и куда больший поток, и дежурная дама в звании майора, вполне уважительно указала Владимиру на свободный стол, где он и предъявил документы.
Девица в звании хорунжего, бросив мимолётный взгляд на полкового есаула приняла документы и рассортировала их.
— Проездные вы получили… она подняла к лицу билет на поезд. — Роскошно ездите, товарищ полковой есаул. — Она ещё раз поняла глаза на Владимира мазнув взглядом по наградам, чуть задержавшись на «Чести и доблести», и снова уткнулась в документы, пока её взгляд не уткнулся в отметку начальника кадровой службы егерей генерал-лейтенанта Ефимова.
— А, чёрт. — Она снова собрала все бумаги, и протянула стопку Владимиру. — Вам вообще не ко мне. Вам в тридцать восьмой кабинет, к начальнику Службы.
«Да чёрт возьми!» подумал Владимир уже собиравшийся быстренько завершить здесь дела и ехать в Академию восстанавливаться. А вслух поблагодарил девицу, и вышел искать нужный кабинет.
Начальник, принял его мгновенно, и усадив напротив, разложил документы словно пасьянс.
— Понимаете, товарищ полковой есаул, у меня есть распоряжение списать вас в резерв, что означает фактически отставку. Но не по ранению, или по невозможности продолжать службу, по разным причинам, а как бы почётную. Сможете носить форму, и даже иметь табельное оружие здесь в гарнизоне. На войну я бы не рассчитывал, но не приведи боги, вас конечно же призовут. Хотя юноши ваших лет, вообще-то не призываются. Вам же восемнадцати ещё нет. Но в ваши-то года выйти из службы полковым есаулом, да с такой коллекцией наград… Хотя ваше недоумение я понимаю. Сейчас конечно служить и служить, набирая вес. Но… армейский чиновник развёл руками. — Приказ заместителя командующего войсками генерала Викентия Арсеньевича Хабарова. Связывался со мной вчера, и устно распорядился, списать вас в резерв. Только не сказал в действующий или в общий.
— А в чём разница?
— Действующий резерв, это всё равно что служба. Вы будете числиться при гарнизоне, обязаны присутствовать раз в два месяца на строевых смотрах, и раз в полгода участвовать в боевых смотрах, которые для вас будут проходить на базе егерской лейб-гвардейской десантно-штурмовой дивизии особого назначения. Вы же строевой офицер. Опять-таки, если не приведи боги что-то случится, вам нужно будет прибыть к месту сбора в полном снаряжении и при оружии.