— Сергей! Ты закончил?
— Еще один, — говорю я.
— Ты положил достаточно этого дерьма, чтобы взорвать всю эту чертову улицу. Оставь и иди сюда, дверь заклинило.
Я выкатываюсь из-под грузовика и иду к Михаилу, который держит грузовую дверь открытой с помощью лома.
— Просто придержи, а я заберу девушку, — отвечаю я и включаю фонарик на телефоне, затем запрыгиваю в грузовик.
Я хожу вокруг ящиков, передвигая их по проходу, но девушки не вижу.
— Она там? — спрашивает Михаил.
— Я не могу ее найти. Ты уверен, что она…
В углу я что-то вижу, но не могу разглядеть, что именно. Я огибаю груду ящиков и направляю свет вниз.
— О, черт!
Я сдвигаю ящики, чтобы подойти ближе, и приседаю перед скрюченным телом. Лицо девушки скрыто под рукой. Ее невероятно худой рукой. Внезапно меня накрывает воспоминание о ночи восьмилетней давности, и я закрываю глаза, пытаясь подавить образ другой девушки, ее худое тело, покрытое грязью. Воспоминание проходит.
Я протягиваю руку, чтобы проверить пульс девушки, будучи уверенным, что не найду его, когда она шевелится и убирает руку. И смотрит на меня невероятно темными глазами, такими темными, что в свете от моего телефона они кажутся черными.
— Все в порядке, — шепчу я. — Ты в безопасности.
Девушка моргает, затем кашляет, и великолепные глаза закатываются и закрываются. Она потеряла сознание. Я кладу телефон на коробку рядом с собой, чтобы на нее падал свет, и просовываю руки под ее хрупкое тело. В горле образовался комок, когда я ее поднимаю.
Боже, она весит не больше сорока килограммов.
— Сергей? — зовет Михаил от двери.
— Я нашел ее! Черт, она в плохом состоянии. — Я беру телефон и, освещая им путь через лабиринт коробок, выношу ее наружу. — Я держу тебя, — говорю ей на ухо, затем смотрю на Михаила. — Держи дверь.
Я спрыгиваю с грузовика и направляюсь к машине Михаила.
— Я позвоню Варе и скажу, чтобы она позвала доктора. — Михаил опускает дверь грузовика. — Мы можем встретиться с ними на конспиративной квартире.
— Нет, — рявкаю я и прижимаю маленькое тело к груди. — Я отвезу ее к себе.