— Шампунь не могла найти. Сейчас быстренько голову высушу, и пойдем, — открыв рюкзак, принялась что — то в нем торопливо искать. — Теперь расческа запропала! — долетело до меня раздраженное бормотание девушки.

— Не торопись, — взглянув на нервничающую подругу, я тепло улыбнулась.

Катенька очень не любила причинять мне неудобства, и сейчас переживала, что заставляет себя ждать. Быстро взглянув на меня, она смущенно улыбнулась и еще энергичнее принялась за поиски.

— Смотреть надо, куда идешь! — внезапно раздался громкий, недовольный голос Лемешевой. — Вы меня толкнули! Право слово, вы не только внешне как слон, но и ходите так же! — ледяным тоном отчитывала она все ниже и ниже опускающую голову Самойлову.

Девичий гомон резко стих. Лишь кое — где еще слышалось жужжание фенов. Стоя под прицелом многочисленных любопытных глаз, пунцовая от стыда Наталья сжималась все больше и больше.

— Который год пытаюсь до вас донести, что дворянке необходимо иметь приличные манеры. Вы же не простолюдинка! Но, видимо, вам что — то объяснять — как бросать горох об стену. Результат тоже, — меж тем продолжала с презрением говорить одна из фавориток Стрелецкой. — Нулевой результат!

Сейчас Самойловой стоило бы хоть что — то сказать или сделать, любым способом остановить нападки, упреки, но нет. Пряча взгляд, Наталья не произносила ни слова. Опустив голову, она покорно выслушивала оскорбления.

Наблюдая отвратительную сцену, я начала вполне обоснованно подозревать, что Лемешеву никто и не толкал. Ухоженная представительница влиятельного рода откровенно наслаждалась эффектом от своих слов. Ей явно нравилось унижать Самойлову.

«Да она же просто нашла повод! — видя злорадный блеск в глазах Лемешевой, я уже не сомневалась в своей догадке. — Вот стерва!»

Меж тем, презрительно — высокомерно глядя на свою бессловесную жертву, Лемешева не собиралась прекращать над ней глумиться.

— Вижу, в детстве совсем не занимались вашим воспитанием, — c откровенной издевкой произнесла Юлия, не отводя глаз от несчастной одноклассницы. — Раз денег на учителей у ваших родителей нет, так могли бы и сами озадачиться. Или и они ничего не знают? — в язвительном тоне потомственной дворянки слышалось превосходство и пренебрежение.

«Почему ты молчишь? Где твоя гордость? — мысленно подталкивала я жертву Лемешевой. — За эти годы так часто унижали, что совсем ее растеряла?»

Вроде бы в моем присутствии Самойлову настолько сильно в прошлом году не оскорбляли. С трудом могу вспомнить лишь парочку незначительных инцидентов. Хотя… Вполне вероятно, я просто раньше не обращала внимания. Уж больно привычно молчала и втягивала шею девушка.

— Юль, что ты с ней все нянчишься? — подойдя к подруге, скучающим тоном произнесла элегантная Морозова. — Без толку Самойловой что — то объяснять. Понаберут в школу… — она умолкла, смерила многозначительным взглядом сильно сутулящуюся Наталью, и после намеренно громко произнесла: — …всяких невоспитанных нищебродок, а мы страдай. Пойдем.

Мазнув напоследок взглядом по своей жертве, родовитые, богатые дворянки синхронно — презрительно фыркнули и неспешно продефилировали к столику, возле которого, словно ничего и не слышала, все так же прихорашивалась Стрелецкая в обществе заботливо помогающей с прической своей «королеве» Салтыковой.

Вся команда в сборе.

Между тем девушки, что прежде прислушивались и разглядывали Самойлову, практически мгновенно утратили к той интерес. Вновь зашумели фены и зазвенели радостные девичьи голоса. Не поднимая взора и с осторожностью обходя одноклассниц, красная от стыда Наталья тут же ушла из комнаты.

Переведя взор на Катеньку, я мгновенно насторожилась. Та, сжимая в побелевших от напряжения пальцах расческу, неотрывно смотрела на дружно смеющуюся четверку: Стрелецкую, Морозову, Лемешеву и Салтыкову. В глазах моей добродушной подруги плескалась… ненависть.

Почувствовав настойчивый взгляд, Катя медленно повернулась ко мне и спокойно произнесла:

— Я быстро.