— Савелий, думаешь, отец меня так же как Соболеву… изгоняет? — задал Миша тревожащий душу вопрос.

— Нет, — отрицательно качнул головой седовласый мужчина. — Вы должны просто на время уехать. Французский у вас отличный, а Париж — красивый город, — он едва заметно улыбнулся. — Окончите местную школу, побудете еще пару месяцев и вернетесь. К тому времени все уже уляжется, — добавил уверенно.

— Хорошо, если так, — облегченно выдохнул княжич. — Слишком экстренно все. Не успел с рабочими делами определиться, — он неодобрительно сжал губы.

— Не тревожьтесь, — успокоил Савелий. — Управляющий делами Игоря Владимировича возьмет под контроль и ваше направление. От вас сейчас потребуется просто учиться. Используйте это время с толком, — помолчав, слуга внимательно посмотрел на Михаила и поинтересовался: — Может, что-то передать при личной встрече боярыне Изотовой?

Нахмурившись, княжич опустил взгляд на свои белоснежные кроссовки. О чем-то вспомнив, тихонько хмыкнул. А потом поднял голову и уверенно произнес:

— Наши пути с боярыней разошлись. Но при случае передайте: мне жаль и я искренне желаю ей счастья, — всего лишь на миг замолчав, кривовато усмехнулся. — Ее мужчине заранее сочувствую. С ней очень тяжело.

Коротко кивнув, Савелий привычно направился к входу в аэропорт. Естественно, последние слова княжича он никому передавать не собирался.

Думая о своем, Михаил уверенно пошел следом за слугой. Вчерашнее происшествие действительно поставило жирную точку в их отношениях с Софьей. Юноша отчетливо понял: такой, как ему хочется, она никогда не станет. Слишком неуправляема и непредсказуема. А уж одержимость работой и наплевательское отношение к его желаниям и вовсе жутко бесили.

В душе парня еще оставалось тепло воспоминаний о нежных губах, объятьях, душевных разговорах. Мише было жаль, что Соня стала свидетелем измены. Но все же он часть вины за это возлагал и на нее. Если бы девушка вела себя по-другому, то их отношения могли сложиться совсем иначе.

Любил ли он Софью? Безусловно. Но, похоже, любовный угар прошел, осталась лишь горечь сожаления. Все же они с Соней слишком разные.

Расправив широкие плечи, Михаил улыбнулся. Если отец отправляет не в ссылку, то все к лучшему. Париж и правда отличный город для того, чтобы превосходно провести время. И почему бы после стольких лет упорного труда просто не пожить жизнью обычного восемнадцатилетнего парня, совершенно не нуждающегося в деньгах?

Ускорив шаг, княжич вскоре вместе с Савелием вошел в здание аэропорта. Он предвкушал новые знакомства и приключения, которые непременно будут. Ведь не зря же говорят, что Париж — город любви.

Проснувшись на заре, я долго лежала в кровати. О Михаиле вспоминать себе крепко-накрепко запретила, да и, надо признаться, не хотелось. Поселившаяся в душе стужа словно намертво все заморозила. Чувствуя себя вполне комфортно, она не собиралось никуда уходить. Может, оно и правильно. Так проще. Безопаснее.

Даже вчерашнее внезапное признание князя Южного в своих чувствах и рассказ о планах в отношении меня не растопили душевный лед. Впрочем, это не стало неожиданностью. Да вот только любви мужчин ни одного из миров больше не хотелось. Однако, будто в насмешку, я непременно должна в этом мире выйти замуж. У высших сил, определенно, крайне специфическое чувство юмора.

В отношении Разумовского-старшего никаких иллюзий у меня не было: своими глазами видела его полуголую любовницу, вольготно разгуливающую по родовому особняку во время моего запланированного визита. И вряд ли такое положение дел изменится после свадьбы.

Князь просил не торопиться, подумать. Да о чем тут думать-то? Даже брак по расчету между нами невозможен! И самое главное препятствие — я этому мужчине слишком хорошо отношусь. Не хочу и к нему испытывать отвращение. Право слово, с меня уже более чем достаточно.

Не спеша сделала все утренние процедуры и надела школьную форму. Захватив рюкзак, спустилась на первый этаж и прошла в кухню. Моя привычная внешняя холодность теперь соответствовала душевному состоянию. Соболева бы порадовалась, что не ошиблась. Похоже, я окончательно и бесповоротно вжилась в образ Снежной королевы.

Улыбающаяся Катенька и радостные сестренки уже завтракали, вокруг них привычно хлопотала заботливая Надежда.

— Соня? — завидев меня в школьной одежде, Катя округлила глаза.

— Уже все нормально. Иду с тобой, — пояснила я, садясь за стол. — Нашли. После расскажу, — шепнула, указав взглядом на щебечущих девочек, и приступила к еде.