Алекс не доверяет тем, с кем подписал договор. Или не до конца доверяет. Вот почему заряженный ходит, дергается, психует. Мысленно ждет, что сделка сорвется и вопрос о тюремном сроке поднимется снова. Пятнадцать лет! Я физически ощущаю ужас, о котором говорила Джемма.
Алекс зовет Демьяна на руки. Вместе они рассматривают, что лежит на полочке у зеркала. Я мою руки, убираю волосы за уши. Распустить их было плохой идеей: мешаются. Да и бессмысленной, наверное.
— Не понимаю. Ты что-то сделал, чтобы сесть аж на пятнадцать? — Голос звучит сипло. Мы размышляли, чем можно Алексу пригрозить в то время. — Налоги. Там же три... Максимум.
— Обязательно нужно было что-то сделать?
— Я надеюсь, ты решишь эти проблемы. Не хотелось бы, чтобы отец Демьяна сидел. Да еще и так долго.
— Об этом стоило раньше беспокоиться, Ива.
— Я не знала! — выпаливаю, не выдержав уровня сложности. — Думала, ты все это время не приезжаешь, потому что сам не хочешь!
Алекс оборачивается и произносит:
— Я два года не был на могиле матери и ни разу не видел сына.
Его спокойствие режет бритвами. Оно неестественно. Потому что по природе своей Алекс совсем не спокойный. Он яркий, эмоциональный, горячий. Близким людям легко признается в том, что на сердце. Сейчас его чувства под надежной броней. Но даже так я ощущаю их горечь.
Которой у меня тоже достаточно.
— Зато у тебя была другая, интересная жизнь, за которой мы следили по новостям. Наконец-то без перелетов, которые ты так ненавидишь.
Смотрим друг на друга, я дышу рвано, поверхностно. Лицо Алекса — непроницаемо. В глазах лед.
Он был прав. Нам не стоит разговаривать. Можем испортить хрупкий мир, оба не перегорели.
Алекс произносит спокойно:
— Я понятия не имею, как общаться с собственным ребенком. Ты прекрасно знаешь мою историю: от меня отказались. И вспомнили, только когда мое имя было везде. Еще эту книгу тупую выпустили, которая по миру разошлась. Я живу под этим гребаным давлением с мыслью, что мой ребенок повторяет мой путь.
Чувствую холодок и быстро стираю влагу со щеки.
— Ты его не хотел, Алекс. Поступил именно так, как твои родители. Отправил меня сам знаешь куда! Ты создал эту ситуацию, иного выхода не было, кроме как обратиться за помощью к Вадиму Юрьевичу. На его способы решить проблему я повлиять не могла.
Я хочу отнять сына, но Алекс делает резкое движение головой.
Смотрит на Демьяна, улыбается. Демьян тут же наивно улыбается в ответ. Алекс смеется, тянется и чмокает его в лоб, надувает щеки. Дем хохочет и тоже надувает свои. Он отходчивый. Вредных девочек прощает быстро. Забывает о неприятностях, которые те причинили.