— А я почем знаю? — пожал плечами Морис. — Может, расчленит их. Возьмет от одного ногу, руку от другого, добавит запасных частей и соберет несколько действующих единиц.

Мистер Голдсмит заметил, что стал объектом нездорового интереса самых допотопных представителей местного содружества. Один, с поврежденной ногой, шаркал вокруг пленника и изучал его нижние конечности, определенно обдумывая что-то. Негнущийся указательный палец ткнул в брючину. Видимо, голосовые связки этого существа были получше, чем у Чарли, и он вполне членораздельно прохрипел:

— Отлично… отлично.

— Кыш, пшел вон! — приказал мистер Голдсмит, неистово задрыгав ногами. — Отвали, убирайся!

Существо же задрало ему штанину и, словно каннибал, рассматривающий лакомый кусочек, уставилось на пухлую белую плоть, пуская слюни.

— Морис, Гарри! — прогремел резкий голос. — Что это значит? Быстро постройте единицы в шеренгу!

Обладателем такого зычного голоса вполне мог бы оказаться майор, распекающий расхлябанных сержантов, или директор, застукавший сотрудников за групповухой. Морис и Гарри принялись выстраивать своих подопечных, толкали их, ругали, били кулаками и порой даже пинали ногами. Недавнего мучителя мистера Голдсмита схватили за шиворот и с силой бросили. Неровным шагом он понесся вперед, булькая и клокоча на ходу.

— Осторожней! — рявкнул голос. — Единицы денег стоят.

Наконец-то у мистера Голдсмита появилась возможность рассмотреть новоприбывшего. Его глазам предстал господин средних лет. На нем были черный пиджак и брюки в тонкую полоску, глянцевая шляпа-котелок, очки в роговой оправе. Карикатурный образ чиновника дополнял портфель. Именно к этому гротескному персонажу подошел Морис и весьма небрежно отдал честь:

— Единицы построены и готовы к смотру, сэр.

— Отлично! — Их Милость (мистер Голдсмит решил, что это именно он) передал портфель Гарри и медленно двинулся вдоль строя, поочередно критически изучая каждую единицу. — Морис, а почему вот этот без ладони?

— Он хлопал, сэр. Негодяй… простите, эта единица совсем сдурела после мовэма, сэр. Он так аплодировал, что отхлопал себе ладонь, сэр.

Их Милость нахмурился:

— Это из-за вашей халатности, Морис. Я не устану повторять, что необходимо уделять особое внимание составным частям единиц. Запасную ладонь достать не так просто, и, возможно, придется выбраковать эту единицу. Не заставляйте меня снова возвращаться к этому вопросу.

— Так точно, сэр.

Их Милость осмотрел несколько единиц без комментариев и, остановившись рядом с той, у которой ухо болталось на лоскутке кожи, присвистнул:

— Ты только посмотри, Морис! Это же позор. Ради бога, срочно залатай это безобразие! Мне просто страшно себе представить, что было бы, если бы Главное управление увидело такое!

— Да, сэр. — Морис оглянулся и через плечо рявкнул Гарри: — Забери эту единицу и приклей ухо скотчем.

Когда же Их Милость добрался до единицы на двух деревяшках, то разразился праведным гневом:

— Это возмутительно! Морис, у меня просто нет слов. Как вы можете выставлять напоказ единицу в подобном состоянии?! Это решительно выше моего понимания!