Оборотень бросил тряпки на стол и молча вышел. Виктория чуть не взвыла — ну не дура ли? Упустила такой шанс!

Но пока она костерила себя и оборотня последними словами, альфа вернулся так же неожиданно и бесшумно.

— Подавись, — бросил на стол пачку зелени. — За лекарство, врача твоего и работу. Буду через несколько часов. Дом должен блестеть.

Виктория покрепче стиснула губы. Надо молчать! Проглотить все ругательства, что вертятся на языке, и наскрести сил на любезную ухмылку. Будет альфе блестящий, мать его, дом. Но все крошки, что она найдет, окажутся в постели одного очень тупого оборотня.

Мужчина отсканировал ее внимательным взглядом и нарочито шумно вздохнул.

— Если ты что-то задумала, детка, то можешь сразу забыть. Иначе мы побеседуем в другом, менее любезном тоне.

Вот черт! Виктория отвела глаза. Проклятые альфы! Обоняние и слух у них гораздо лучше обычных оборотней. Шерстяной засранец наверняка почувствовал, как она «кипит».

— Расслабься, — буркнула, направляясь к оставленным тряпкам. — Ты меня бесишь, но, в отличие от некоторых, мне приходится пахать, чтобы заработать.

Оборотень прищурился:

— Пахать, чтобы заработать, приходится мне. А твоя работенка, судя по всему, иного плана.

Виктория ответила самым презрительным взглядом, на который была способна.

— До чего мило! Что ж ты на меня вчера ребенка сбросил? И не побрезговал же.

Зараза языкастая! Так и тянуло ответить рыжей как следует, а еще лучше — перегнуть через колено и по заднице настрелять. Но Булат заставил себя развернуться и выйти из кухни. Хватит пустого трепа. Инспекторша могла вернуться в любой момент, а он не должен упустить Коллинза и его банду, иначе все байкеры Канады и Штатов порвут его на британский флаг.

«Грэй Хаус» — набирающая обороты группа. Уже достаточно известная, чтобы самой выбирать мероприятия, но пока еще близкая к своим фанам и народу. Они были бы венцом их программы! И просрать такой шанс он не имел права!

А что касается рыжей… Эта странная смесь интереса и раздражения начинала утомлять. Но избавиться от нее он тоже не мог. Острый язычок девчонки бодрил хлеще родниковой воды. Даже зверь заинтересовался. Пока слабенько, но толкал покружить рядом с самочкой, покрасоваться.

Булат чертыхнулся. Маленькая стерва… Не завидовал он тому мужику, что рыжей приглянется. А зверь опять шевельнулся, окатывая волной отчаянного сопротивления — никаких мужиков! Его самка! Такая нежная, вкусная… Так бы на зуб и попробовал! А потом всю ночь по кровати валял, наслаждаясь видом хрупкого тела в своих лапищах.

Булат чуть носом в закрытую дверь не влетел. Хрена себе его накрыло! Рыжую в постель тащить? Да он лучше обет безбрачия примет!

Но как же чертовски сильно хотелось осадить эту занозу и вместо язвительных словечек сорвать пару протяжных стонов.

Замок получилось открыть не с первого раза. И, очутившись на пороге дома, он вдохнул всей грудью. Но и это не избавило от смутного беспокойства, которому он никак не мог дать объяснения.

Пришлось встряхнуться. Сначала дела — потом размышления. И постарается вернуться сегодня пораньше — как бы инспекторша не заявилась уже к обеду.