- Никогда.

- Я заметил одну странную вещь, - говорю я, принимая порцию мартини. - Это было в Библиотеке Конгресса, полтора года назад. Помню, я зашел туда по пустяковому делу, пытаясь найти кое-что о релизах начала семидесятых. Шел проливной дождь и я решил переждать его, потому что не догадался захватить с собой зонт. Так вот я сидел там и листал подшивки... На самом деле, конечно, не листал, потому что они их не хранят. Старые газеты давно оцифрованы, а библиотеку обслуживает один из этих суперкомпьютеров собранных по cell-технологии. Скучая я просматривал статьи, где было написано "Мистер Смит покончил с собой" или "Трагическая случайность оборвала жизнь мисс Ричардс" или, еще один пример, "Профессор Нью-Йоркского университета миз Хелен Ханна получила грант международного фонда"...

- Ей повезло, - вставляет Мегги.

- В какой-то момент я поймал себя на том, что не воспринимаю этих людей, как реальность. Их имена ничего для меня не значили, как вероятно, не значат сейчас ни для кого в мире, за исключением разве что десятка человек, смутно подозревающих, что жизнь их прапрадедушки мистера Смита была полным дерьмом. Смит, Ханна и старушка Ричардс реальны лишь постольку, поскольку мы признаем за ними право как-то вмешиваться в наши жизни.

- Ты имеешь в виду, что все вот эти, - Алан поднимает бутылку и намеено небрежным жестом указывает на танцующих, расплескивая выпивку по полу, - нереальны, потому что ты не дашь им право вмешиваться в твою жизнь?

- Будь я проклят, если дам.

- Разумная позиция.

- Засекла его, - говорит Мегги. - Вон он. Направился отлить, если не ошибаюсь.

- За ним увязался какой-то черный парень, - замечаю я.

- Хочет отсосать? - без тени издевки спрашивает Алан.

- Майк - торчок, но он не би.

- Уверена?

- Я бы знала.

Я и Алан поднимаемся. Мегги аккуратно выпивает абсент и осторожно ставит пустую рюмку на стойку. Часто моргает, стараясь скрыть выступившие слезы.

- Ты в порядке?

- Идем.

Клуб полон и очередь возле туалета не иссякает. Далеко не все из них ставят перед собой цель облегчиться. Здесь упаковки чудотворных ("Это улет за который торчок Джон продал бы душу! Всего полсотни, приятель!") пилюль и порошков переходят из рук в руки под утробный рев сливных бачков. Зеркала отражают одутловатые лица "белых воротничков", измученных бессонницей, еженедельными отчетами и борьбой за место на парковке.

Старина Майк пользуется привилегией менеджера, с помощью секьюрити очищая сортир от нежелательных свидетелей своего грехопадения. Недовольные юнцы переминаются с ноги на ногу у дверей, громко обсуждая котировки акций на бирже. Их премиальные пакеты смехотворно малы, но само обладание дает повод, "ведь у Стива есть такой же". Размер не имеет значения.

Охранник по имени Гэри замечает нас за четверть мили. Пушистые гусиницы бровей медленно ползут к переносице. Тревога. Код "оранжевый".

Мегги, решительно направляющаяся к заветной двери, вызывает оживленные пересуды. "Как думаешь, Том, это трансвестит?" "Да нет же, Джек, это соска менеджера". Замечая меня и Аланом юнцы на время умолкают, но за нашими спинами шепотки переходят в оживленный гомон. Мег терпеть не может подобного отношения, но сейчас она слишком занята.