Значит, будем лежать, вспоминая...

Перед глазами встает та же картина. Летний день в городке Чжоукоу, провинция Хэнань. Население всего 10 миллионов. Довольно мало для Китая. Тем летним днем я иду мимо серой коробки роддома. Знак на стене гласит: "Запрещается умерщвлять, истязать, бросать младенцев женского пола". Тогда я еще не понимаю, зачем кому‑то убивать младенца. Но эта надпись врезается в память и уже потом... Потом я узнаю, что если в семье рождается девочка, это горе. Она не может работать наравне с сыном, она уйдет после замужества, она не наследник... А в бедной семье может быть только один ребенок. Таков закон. Такова демографическая политика Китай ‑ борьба с перенаселенностью.

Если у семьи хватало денег на УЗИ, от девочек избавлялись абортом. Но это дорого... А ведь есть быстрые и глубокие реки. Поначалу эта мысль казалась мне несправедливой. Убивать того, кто еще не успел сделать плохое или хорошее. Но жизнь здесь не особо ценится.

Хотя есть и другой выход. Как я потом узнала, порог роддома моя мать не пересекала. Тот потертый ковер, купленный кажется дедом, скрипучая кровать, подстилка в углу, на которой теперь спит брат... Где же я появилась на свет?

Нет свидетельства о рождении, никаких записей, не будет паспорта. Меня зовут Киу Чжан. Человек‑призрак. Человек, которого не существует.

Я всегда хорошо понимала свое положение. Жить в долг, жить, нарушая закон. За это приходится расплачиваться. В школу я пойти не могу, не могу получить нормальную работу. До четырнадцати лет дела по дому, иногда меня оправляли к дяде. Это были самые худшие из воспоминаний. С утра до вечера на плантации.

"Рис растет не столько в воде, сколько в руках крестьянина" ‑ Говорил он.

И если бы дядя еще нормально кормил. Я боялась упасть без сознания на плантации. Боялась помять эти хрупкие ростки. Дядя пришел бы в ярость. Тога он становился страшным человеком. На моей коже появлялись кровоподтеки и шрамы от прута.

Но два года назад...

Отец привел меня на квартиру к своему другу. Там стояло нечто странное. Я с любопытством рассматривала огромный белый ящик, мигающий огнями. Провод перевязанный синим скотчем.

Друг отца подошел ко мне. Он сказал, что я должна заменить его дочь. Ей было семнадцать. Она умирала в соседней комнате. Правый глаз еще двигался. Он медленно оглядывал комнату, смотря последний раз на этот мир сквозь слезы. Дыхание постепенно угасало.

"Запомни Киу" сказал он "Если все пропадет в темноте и будет очень больно... Лежи! Не двигайся! Не открывай даже глаза, пока боль не уйдет".

Он сказал, что мне нужно докачать персонажа до тридцатого уровня и продать за сорок, если повезет шестьдесят долларов.

Я достигла сто двадцать шестого уровня. Старший офицер гильдии "Dragons". Шесть‑семь тысяч в месяц. Я впервые чувствовала, что оплатила собственную жизнь, оплатила старую жизнь и попала в новую. Туда где нет такой боли, такой нищеты. Все казалось ярче. Поток людей, сотни новых имен. Они были совсем другими. Не изнывали от усталости, так много смеялись. Но я другая... Для них игра это развлечение, для меня способ выжить. Нужно было запоминать ‑ цифры, заклинания, оружие, приемы, артефакты, монстры... Это продлилось около года, а затем...

Теперь мы будем вспоминать лица, тех, кто лишил меня новой жизни.

Сначала Хонг Ним. Неприметный и вежливый. Осторожный, бережливый, услужливый Хонг Ним. Он всегда кланялся и улыбался. Когда драконы еще существовали, Хонг Ним отвечал за финансы. Интересно, как низко он поклонился им, когда сдавался? Что предложил? И ведь я его понимала. Сын Хонг Нима переходил в старшую школу, дочь только начинала учиться. Деньги, ему тоже нужны были деньги. Но и он мог понять меня, не просто сдаться, начать переговоры, вытащить нас оттуда. Интересно, сейчас он только шпионит на АФД у волков, или эта гильдия давно под контролем?

Дальше Аджин, он же Джим Крауч. Я представляю не лицо его персонажа, а ту жирную бородатую харю с видео. Он позвал нас туда и должен был идти первым. Но что делали дримы, когда мы штурмовали внутреннюю крепость. Они избивали новобранце АФД, изображали войну, когда настоящий враг был внутри. Крауч получил всю славу, а нашей наградой стало забвение.

И наконец, те безумные зеленые глаза. Зар был в ярости.

"Вы пересекли грань" Шептал он, когда мы уже не могли сопротивляться. "И конечно не понимаете о чем я. Даже не заметили этой грани. Между вашей жизнью и забвением. Вы не знаете собственной ошибки. Но расплата неизбежна... "

Редклауд... Мы думали что атакуем центральную базу АФД. Оружие, ресурсы, карты, жилище, тренировочные площадки ‑ там ничего не было. Только пустые залы и каменные своды, статуи и коридоры. Это напоминало не базу ‑ а какой‑то храм. Но АФД вышли защищать пустые стены. Они разом выплеснули всю накопленную боевую мощь. Отдали половину состава, потеряли лучших офицеров, ради чего? Что они прятали там?!