Анрид не шевелился.

– Господин Рузлокк, пожалуйста. Я очень боюсь… – вырвались из меня слова скорее отчаяния, чем просьбы, и отчасти это было так, я осталась совсем одна.

Мне показалось, или оборотник задумался? Но в глазах его проскользнула какая-то неуловимая эмоция, очень похожая на сопереживание. Не может этого быть! Однако следом лицо мужчины вновь сделалось каменным, а взгляд неизменно холодным.

– Вы слишком мнительны, госпожа Монгрейт. Думаю, это просто ваши предрассудки, – сухо отрезал он.

Я стиснула пальцы в кулаки. Истинный, как же хотелось треснуть этого надменного истукана чем-нибудь потяжелее, расколоть этот гранит.

– Рогмат, проводи леди и возьми адрес, – равнодушно добавил Рузлокк.

От этого его спокойствия потряхивало, гнев бурлил во мне вулканом.

– Идёмте, миледи, – Рогмат, приблизившись, указал на дверь.

Оборотник же взял какие-то бумаги со стола и принялся их изучать, потеряв ко мне разом всякий интерес. Да и был ли он? Напрасная трата времени, стоило из-за этого готовиться несколько дней? Всё зря.

Я была так расстроена, что не заметила, как мы оказались у поста.

– Мисс, вы меня слышите? – чуть наклонил голову Рогмат. – Ваш адрес оставьте здесь.

– А, да… да, конечно, – взяла письменное перо и бумагу.

– …Чудесно, у вас красивый почерк, – Рогмат довольно сложил лист, который я протянула, вдвое. – Я пришлю посыльного, как только вы мне понадобитесь.

– И как вы с ним только работаете? – буркнула я, всовывая в рукав жакета руку.

– Вы про милорда Рузлокка? – любезно помог мне одеться мужчина. – По-разному.

– Не завидую вам, – бросила я, сунув ридикюль под локоть, развернулась и пошла к выходу.

Вышла из управления мрачнее той самой тучи, которая надвигалась на главное здание столицы. Кажется, сейчас повалит снег.

Выйдя за ворота, направилась к карете, что осталась ждать у дороги.

…В «Синие воды» я вернулась ужасно уставшей и голодной. Поэтому сперва заказала себе ужин в комнату, а потом поднялась в душ. Смыв тяжесть дня и дурные мысли, вернулась в комнату, где уже ждало горячее блюдо.

Обед прошёл в одиночестве, под густой снегопад за окном. Сделав глоток белого вина, я откинулась на спинку кресла, всё ещё ожидая Хиодхона.