– Да ну?

– Да. В отличии от других демонов, он очень редко подшучивает над кем-либо, всегда спокоен, да и каждое его действие тщательно продумано, из-за чего к нему невозможно придраться. Поэтому и ненавидеть его не за что.

– Никто не идеален. И он в том числе, – я невольно потянулась к своим бинтам, закрывая ладонью запястье.

Врач Гриан хотел еще что-то сказать, но в кабинет буквально ворвалась взволнованная Айка. Конечно, видеть ее я не могла, но голос точно принадлежал этой лисице.

– Венера! Как ты себя чувствуешь?! Сильно болит?! Магистр сказал, что у тебя серьезное растяжение! Я принесла тебе покушать и одежду! – а когда приступ тревоги прошел, Айкарин перешла в другую степь: – Венера, у тебя совсем нет вкуса! Почему все твои наряды бесформенные? Я же видела, какая у тебя хорошая фигурка! Короче, я взяла тебе тот зелененький свитер, но немного подкорректировала его. Значит так, на выходных идем по магазинам! Хотя нет! Лучше сегодня! Сразу после занятий!

– Адептка, можете не орать в кабинете врача? – сосредоточенность на лице лекаря потихонечку переходила в раздражение от шума.

– Ой! Простите, – прошептала лисичка, а я хихикнула.

– Спасибо, Айка!

– Пожалуйста! Знаешь, я когда увидела тебя с магистром, когда вы с полигона уходили, думала: ты это или не ты. Надеялась, что не ты! А тут такое!

– Адептка! – чуть-чуть повысил голос заяц, но угроза, исходящая от мужчины, заставила нас обоих сжаться. – Расслабся. Тебе не стоит напрягать мышцы следующие 5 минут, – обратился он ко мне, закончив, а затем вышел из "комнаты со шторами". – Имя, факультет, курс?

– Венера Царевская, магическо-энергетический, 1 курс, – послышался звук ручки, быстро корябающей мое имя на бумаге.

– Дата рождения?

– По какому календарю? – да-да. В разных мирах разные календари. По нашему численнику сейчас 2 сентября 2033 год, а по их – 2 нисия 9595.

– Лаэржскому.

– 21 хания 9585, – или 21 января 2013 года. Тетя говорила, что, возможно, из-за этой даты, я так легко нахожу себе проблемы на мягкое место (а если ее словами: "Скрещивание козерога и водолея – это опасно не только для окружающих, но и для тебя самой! Кто вообще додумался поставить такие разные знаки зодиака рядом?").

– Хорошо. Сейчас поешь, а потом можешь переодеться и идти на занятия.

Айка тут же юркнула ко мне, положив рядом со мной одежду и милую корзинку с завтраком. Девушка, конечно же, сразу рассказала мне, что было на тренировке и как отреагировала компашка из "высшего" общества оборотней на мою выходку (кто-то злорадно ухмыльнулся, кто-то смотрел на меня с уважением или интересом, а кому-то было все равно). Оказалось, что магистр впервые кого-то сам повел в лазарет, поэтому это многих удивило.

А когда я принялась за сладкие булочки, заботливо положенные Эканистелем в корзинку (эльф, как и Ренат, переживал за меня), лиса запела, кажется, свою любимую песню "Ах, какой он классный!". Наслушалась я и про цесаревича, который обратил внимание на мою соседку, и про какого-то там оборотня со 2 курса, что помог ей на полосе препятствий, и про милого фея, который пригласил ее в кафе после занятий (но, как приличная девушка, она отказалась идти с малознакомым парнем куда-либо), и про Вована, который обладает "просто невероятным телом". Вот только, когда она начала описывать "божественные ароматы", что исходят от этих парней, я попросила ее остановиться. Да, для оборотней запах – самое главное, но когда тебе восхищенно описывают чуть терпкий запах пота с нотками хвои и дождя, а ты в это время ешь, аппетит, почему-то, пропадает.

Но если смотреть с другой стороны, то я сочувствую Айкарин. Она, до этого момента, ни с кем не могла поделиться своими мыслями и эмоциями, почти никогда не снимала с себя маску холодной вежливости и спокойствия. Несмотря ни на что, мне повезло больше чем ей. Айка не просто была одинока несколько лет, как я, а, находясь в окружении сотни энлидов, словно носила ошейник, что сковывал ее, не позволяя сказать или сделать что-то лишнее. Поэтому, я не против часами слушать ее монолог. Но только не про пот во время еды!

– Знаешь, такое ощущение, будто ты мне в душу смотришь, – усмехнулась рыжая, пока я переодевалась.