— Да, вспомнил. Не хотите представиться?

— Если это так важно, можете звать меня Борисом, — он помолчал, — если этого мало, зовите Борей Богдановым.

— Вот оно как! Покойничка вспомянул? В друзья, что ли, метишь, товарищ?

— А ты все такой же зловредный, Андрей Павлович?

— Один к одному. — Городецкий видел, как Доулинг дал команду засечь, откуда ведется разговор.

— Беседу-то нашу записывают? — опять посмеиваясь, спросил «Боря».

— Как водится, сам понимаешь. Только уж извини, Борей я тебя называть не буду.

— Я так и думал. И все же общих знакомых приятно иногда помянуть.

— Слушай, товарищ, может, ты свои благодеяния объяснишь?

— А со мной, Андрей Павлович, надо говорить на «вы». Я — большая шишка.

— Слушаюсь, гражданин начальник.

— Ну и язва же ты, Городецкий.

— Ну уж не настолько, чтобы сразу на «вы» переходить.

— Ладно, я ведь шучу. А Чарлзу передай, что доктор Митаси его надул, а будет здесь топтаться, так он его еще и не так надует. Вот так.

— Слушай, друг, а ты молодец! Может, тебе премию выписать?

— Спасибо. Будешь в России, мы с тобой лучше бутылочку раскатаем. Знаешь где? На Большом проспекте, дом 86. — Это был адрес Артема. — Вопросы есть?

— Есть, да все глупые.

— Глупые ты, знаю, задавать не будешь.

— Не буду, а хочется.

— Все правильно. Ну, до встречи, старик.