— И что вы подразумеваете под защитой, сеньор Романов?

— Подобные требования можно и нужно уточнить, но защита, на мой взгляд, подразумевает противодействие пиратам на всём побережье, а также препятствие их проникновению в глубину обозначенных территорий. Это будет осуществляться любыми методами, в том числе и с применением оружия. Корабли будем топить, захваченных в плен пиратов отправлять к вам.

— И у вас хватит сил контролировать такую территорию?

— На сегодняшний день нет, но периодические рейды осуществлять сможем. И кроме того, мы надеемся на поддержку индейцев, не бесплатную конечно, и прибытие наших новых поселенцев. Вот поэтому я и говорю о торговле, хотя по большому счёту, для нас в ней большой необходимости нет. Разве только на первое время, чтобы обзавестись домашними животными.

— И кто будет управлять поведением всех вновь прибывших людей на этих территориях, кому они будут подчиняться?

— Думаю, этот вопрос надо обсуждать отдельно после того, как мы определимся по характеру наших отношений.

— Что вы имеете в виду, господин посол?

— То, что предложено — лишь один из возможных вариантов поведения обеих сторон, но всё может развиваться и по-другому. Например, мы будем не замечать друг друга и вести себя так, как будто мы здесь одни, соблюдая нейтралитет. Вы не трогаете нас, мы не трогаем вас. Или например, вы решите придерживаться ваших инструкций и начнёте против нас военные действия. Тогда мы будем воевать, и нашими союзниками станут пираты. Не думаю, что это пойдёт на пользу вашей стране.

— Вы мне угрожаете, сеньор посол? И не боитесь за свою жизнь?

— Даже и не думал вас пугать, сеньор генерал-капитан. Просто чисто умозрительно рассматриваю различные варианты развития наших отношений. А что касается опасений за свою жизнь, так тут всё просто. Боюсь конечно, только глупцы ничего не боятся. Но меня послали сюда с миссией наладить дружеские связи с представителями других государств.

А то, что при этом жизнь может подвергаться опасности, знает каждый посол с аналогичной миссией. Так что я готов к подобному развитию событий. И если до вечера я не вернусь на лодку, она уйдёт без меня, и между нашими государствами начнётся война, и кроме меня умрут и многие другие, в том числе и ваши подданные. Смею вас заверить, их будет гораздо больше. А мы продолжим осваивать здешние земли, прибудут новые поселенцы, и для вас ничем хорошим это противостояние не кончится. Так что выбор — жить дружно или воевать, только за вами, сеньор Фернандо Гонсалес де Агилар.

Не перегнул ли я палку, обрисовывая такие перспективы будущих отношений? Будем надеяться, что нет. А свои зубы показать надо, надо.

— Всё-таки пугаете, сеньор Романов, — с каким-то удовлетворением проговорил генерал-капитан. Складывалось такое впечатление, что именно подобного поворота в нашем разговоре ему и не хватало. — Моё поведение, наверное, кажется не совсем обычным, но я сейчас поясню. Всё дело в том, что по моей оценке, приняв на себя обязательства по охране побережья, вами будут приложены все силы для их выполнения. Прочему я так решил? Первый раз вы это показали, ввязавшись в бой против более многочисленного врага, оказав помощь слабейшему.

Второй раз я увидел эту готовность следовать своему долгу сейчас, когда вы в одиночку попытались угрожать мне, находящемуся в своей резиденции в окружении верных мне войск. И даже тот корабль, стоящий на рейде и, кстати, не отличающийся чрезмерной силой, не справится со всем, что может выставить против Испания. Но это нисколько не смущает вас, принятые на себя обязательства — вот что заставляет действовать таким образом. Подобное может означать, что принятие любых обязательства перед Испанией заставит вас с таким же рвением их выполнять.

Для меня это самая лучшая рекомендация, означающая, что соглашение о сотрудничестве не будет использовано во вред поверившей вам стороне.

— Если мы договоримся об условиях сотрудничества, и каждая из сторон будет неукоснительно выполнять взятые на себя обязательства, — добавил я своё мнение к этому высказыванию.

— Да, да, очень важное уточнение, — согласился генерал-капитан.

В общем, мы договорились. Не знаю, как долго будет действовать наше соглашение, и чем руководствовался генерал-капитан, отдавая под наш контроль такие территории, но от устья реки Рио-Гранде до её истоков в предгорьях Кордильер всё побережье Мексиканского залива до тридцатого градуса северной широты попадало в зону нашей ответственности. Это только одна граница, так сказать, южная, доверенной нашему попечению территории. Остальные её участки ещё предстояло уточнить.

Но мне всё равно было непонятно, почему испанцы, а точнее прямой представитель короля — генерал-капитан, управляющий территорий Санто-Доминго, согласился на мои предложения. В моём представлении его поведение должно быть совсем другим. И не верю я, что на отношение ко мне как-то повлияло спасение его жизни. Тут что-то другое, а вот что, понять не могу. Буду надеяться, что со временем эта тайна прояснится. А пока надо принимать заключённое соглашение к исполнению и руководствоваться достигнутыми договорённостями.

Территории, которые отдавали нам для охраны и контроля испанцы, располагались вдоль левого берега реки Рио-Браво-дель-Норте, как называли её испанцы, или по-другому, Рио-Гранде. На севере граница подведомственных нам земель проходила по реке Миссури, Теннеси, южным склонам Аппалачей и реке Саванна. На юге границей служила широта тридцать градусов. Флориду испанцы оставили за собой, как-никак рядом находилась жемчужина в их короне — остров Куба.