— Ну, похоже, оживаешь, братик, — обрадовалась сестра и бросилась на кухню.

Через несколько минут на столе уже стояла большая сковорода с яичницей, зажаренной с салом и помидорами. Уплетая за обе щеки, Янош подумал, что, хочет он того или нет, пора возвращаться в жизнь, идти на работу, отправляться в очередной рейс.

Впервые за много дней вспомнилась граница. Не та, чужая, где он учил местных джигитов отбивать нападение душманов, а еще прежняя, мирная. Она проходила совсем рядом с заставой. Скалы почти вплотную подступали к неширокой пенистой реке, отделявшей Таджикистан от Афгана.

Однажды, будучи с напарником в дозоре, Янош обнаружил на песчаном 6epeiy след. Отпечатки, совсем свежие, принадлежали вроде бы одному человеку, но Чепрага наметанным глазом заметил: контуры подошв на песке растоптаны. Нарушителей, старавшихся идти след в след, было несколько. Время для перехода границы негодяи выбрали самое для себя удобное — на исходе дня: еще не ночь, а в горах уже сумерки. Чуть поодаль от Пянджа след пропал. Кругом ни кустика, ни деревца, даже травы нет. Разве что в расщелинах торчат кое-где пучки сухого бересклета...

Группа по тревоге, возглавляемая начальником заставы, прибыла быстро. Розыскной пес по кличке Эмир с ходу взял след. Минут через двадцать они не то что увидели, а скорее почувствовали, что начали настигать нарушителей. Г^е-то впереди человек зацепил камень, с шумом покатившийся вниз. Начальник заставы включил фонарик и выхватил лучом движущееся темное пятно. Тотчас оттуда брызнула автоматная очередь, следом — вторая, третья... Пограничники залегли.

— Крутые ребята пожаловали, — сказал начальник заставы и дал ответную очередь.

— А вы заметили: стреляет один ствол, а нарушителей было несколько, — сказал Янош.

— Верно, у тебя отменный слух, сержант, — одобрительно кивнул начальник заставы. — Этот с автоматом наверняка прикрывает главного, следующего к нам в тыл... Бери трех человек, пойдешь через горы напрямик к перевалу. Сумей опередить и взять их там...

...Погруженный в воспоминания, Янош вздрогнул, когда сестра тронула его за плечо:

— Очнись, братик! Послушай, что-то по радио сейчас важное скажут!

Из висевшего на стене репродуктора послышалось:

«Внимание! Внимание! Передаем чрезвычайное сообщение МВД Молдовы!»

Пронзительный голос диктора заполнил комнату:

«Приговоренный к высшей мере наказания преступник бежал из зала суда! Его приметы: рост сто семьдесят восемь, телосложение плотное, волосы темно-русые, глаза карие. Черты лица правильные. На запястье правой руки шрам...»

Янош слушал и его охватывало бешенство. Упустили убийцу, растяпы. Поставили в конвой идиотов! Доведись ему, сержанту Чепраге, охранять, разве проворонил бы...

Негодование нарастало. А диктор продолжал:

«Всякий, кто обнаружит и укажет местонахождение преступника, сообщит о нем какие-либо сведения, получит большое вознаграждение!»

Ищи ветра в поле... Янош злорадно усмехнулся. Черта с два вы его поймаете. Он же десантник! Ребята из десантуры в Афгане ни в чем не уступали погранцам...

Но тут мысли приняли другое направление. Преступник ушел от ответственности, от законного возмездия, и Агнешка, его потерянная любовь, осталась неотомщенной. А как же клятва? Янош Чепрага поклялся у смертного одра невесты найти и покарать убийцу. Да будет он проклят, если не сдержит слова!

Янош отодвинул сковороду. Аппетит пропал. Он почувствовал отвращение к пище. Стремительно встал и начал собн-раться. Надел тельник, привезенный из Афгана, пятнистый комбинезон, заломил на голове берет.