В спальне воцарилась унылая атмосфера. Накануне, укладываясь в постели, девушки смеялись и хихикали. А сегодня молчали. Им было тошно от откровений Мун. И не только потому, что они услышали душещипательную историю. Все понимали: страшилка адресована зрителям. Мун завоевывала их симпатии и надеялась удержаться в игре. Приходилось все время помнить, что каждый разговор – борьба конкурентов, которые сражаются друг против друга за любовь публики.

Первой заговорила Мун:

– Кстати, девчонки, все, что я вам наговорила, – враки. Простите.

Комната снова погрузилась в тишину.

– Что ты сказала? – выкрикнула редко выходившая из себя Лейла.

– Не напрягайся, подружка, – спокойно ответила Мун. – Я просто пошутила. Отвлекает от боли в соске.

– Но ты заявила, что тебя пытались изнасиловать!

– А кто теперь так не говорит? Что из того? Взгляните на рекламу – все прелести наружу. Сразу ясно: каждую девку в стране трахают.

– Куда ты клонишь, Мун? – спросила Дервла с еле сдерживаемой яростью.

– Я тебе скажу: решила просто посмеяться. И еще подумала: больно уж наша Сэлли серьезная. Хватит вправлять Келли мозги насчет ненормальных.

– Стерва! – выругалась Лейла.

– Шлюха! – поддержала Келли.

– Идиотская шутка, – заметила Дервла. – Сексуальное домогательство не самая веселая тема разговора.

– Зато славно провели время, – хмыкнула Мун. – Спокойной ночи!

Все замолчали. На этот раз тишину нарушила Келли:

– А как насчет имплантированных грудей? Тоже соврала?

– Нисколько. Я тогда решила, что большие титьки помогут сохранять равновесие на трапеции.

В комнате снова наступила тишина, но Дервле показалось, что она услышала, как всхлипывает Сэлли.