Глава 1

Расстрел

Примерно в половине пятого утра дверь в камеру бесшумно открылась. На пороге стояли двое конвоиров с дубинками в руках.

«Началось! — подумал я. — Если они пришли под утро, то моя песенка спета. Ну и черт с ним! Конец так конец! Еще неизвестно, что лучше: мгновенная смерть или ежедневное ожидание смерти».

Тусклая лампочка под потолком мигнула и загорелась ярким светом. Оба! А я и не знал, что освещение в камере можно регулировать. Целый год я прожил впотьмах, а теперь светло стало, как в зале судебного заседания, где мне зачитывали смертный приговор.

— Ваше фамилия, имя, отчество? — сверяясь в карточке, спросил старший конвоир.

— Вы это у меня спрашиваете?

— Будешь умничать, применим силу, — пригрозил второй конвоир, поигрывая дубинкой.

— Бить будете? Палками, как фашисты? — Поговорить, поговорить напоследок, это же счастье! Надо успеть выговориться, пока рот не заткнули. — Кстати, почему вас только двое? Я совершенно точно знаю, что в камеру к смертнику положено заходить не менее чем вчетвером. Где еще двое? По дороге потерялись?

Вместо недостающих конвоиров в дверном проеме появился силуэт офицера в фуражке с высокой тульей. Ни лица его, ни звания я рассмотреть не мог — глаза еще не привыкли к перепаду освещения.

— Андрей Николаевич, — миролюбиво предложил офицер, — давайте не будем омрачать последние минуты нашего знакомства. Вы прекрасно знаете установленный порядок. Мы задаем вопросы — вы отвечаете.

— Какое знакомство? — возмутился я. — Я вас в первый раз вижу! Вы кто такой, главный клоун в местном балагане?

— Я — дежурный по следственному изолятору.

— Какая честь, черт побери! А почему повязки на рукаве нет? Вы, батенька, часом, не самозванец?

Один из конвоиров поудобнее перехватил рукоятку дубинки и двинулся ко мне.

— Стоп, стоп, стоп! Обойдемся без рукоприкладства. Мне куда руки, за спину или перед собой?

— За спину, конечно. — Дежурный по СИЗО был на удивление миролюбив. — Встаньте, пожалуйста, лицом к стене. Вот так, хорошо! — На моих запястьях с хрустом защелкнулись наручники. — Теперь повернитесь и назовите себя.