— Ну и что же, что дочь… Стойте, какая дочь и какого покойника?
— Дочка Вайхенманна. Вы что, разве не знаете? Вайхенманн убит!
— Что вы сказали?!
— Убит, говорю, как вы могли не знать? Правда, шум только начинается, но по телевизору уже намекнули, пока одни общие слова. И по радио сообщали. Я случайно знаю подробности, но вот как вы могли ничего об этом не слышать?
— Я не смотрю телевизор и радио не слушаю, — только и произнесла я. На большее не хватило сил. Но чувствовала, что где-то в самой глубине сознания зарождается эйфория. Недолго ждала. Чуть слышное поначалу пение ангелов становилось все громче, и вот ангельские голоса грянули с мощностью духового оркестра.
Вайхенманн мертв! Помер! Убит! Нет, это слишком замечательно, чтобы быть правдой. Но ведь пан Тадеуш так и сказал — убит! Где же выискался этот распрекрасный Робин Гуд, Зорро, Алый Первоцвет, кто там еще из благородных личностей плутает в извивах нашей истории? Даже если обыкновенный бандит, да ниспошлет Господь ему здоровье и благополучие! И больше этот ублюдок никогда никому и ничего не испортит! Уже никогда больше этот прохиндей, мерзавец, вандал, кретин надутый не украдет и не присвоит интеллектуальную собственность, созданию которой человек посвятил много дней и ночей! Никогда не присвоит чужого вдохновения, на которое имеет такое же право, как я на испанскую корону!!!
Я даже не успела обдумать, почему именно на испанскую, как из дома, возле которого я стояла, вдруг вышел человек и, сердито покосившись на меня, принялся открывать ворота. Пребывая в облаке счастья, я полюбила и этого сердитого человека вместе с его воротами.
Шаря вслепую, я попыталась открыть окно машины, но впопыхах открыла не то, попыталась закрыть и заблокировала все окна, поспешила их разблокировать и открыла заднее левое, а человек был справа от меня, что делать, что делать, больше открывать нечего, а, правильно, дверь! Приоткрыв ее, я крикнула человеку:
— Пожалуйста, извините, уже отъезжаю!
— Там дальше тоже есть дорога, — ядовито проинформировал он.
Благодарность излилась из меня… даже не рекой, широким потоком.
— Большое спасибо! Огромное спасибо! Всего хорошего! Пошли вам.
— Не понял! — удивился в сотовом пан Тадеуш.
— Нет, я не вам, секунду…
Немного отъехав, я снова остановилась, позакрывала все окна и двери, глубоко вдохнула, запасаясь воздухом.
— А теперь повторите все еще раз. Может, все это мне пригрезилось.
— Ничего не пригрезилось. Вайхенманн убит. Насколько я понимаю, вы об этом?
— Где? Когда? Как? Кто? Пожалуйста, все-все об этом счастливом событии!
— Давайте отложим, долго рассказывать. Вчера вечером… Его дочь… Сейчас есть дела поважнее — берете участок или как?
— Беру, беру, ничего не понимаю, но это не имеет значения. Вы где сейчас?