Эпилог. Павел

Жизнь вдвоем оказалась не очень простой. Но и не такой страшной, как когда-то казалась. Дарья умела быть когда надо — незаметной, когда надо — незаменимой, и даже Елена Викторовна, которую поставили в известность, что с первого сентября Дарья Владиславовна увольняется, приходила к Паше поплакаться: как же «Паллада» будет без нее? Поляков убеждал, что как-то же раньше была? Ничего, будет подрабатывать на полставки, если совсем уж завалы организуются.

Отогретая теплом, заботой и полноценным сном, Даша потихоньку расцветала и хорошела. Паша наглядеться на нее не мог и нарадоваться. Единственное, что омрачало совместную жизнь, это страдания Даши по маме. С момента возвращения в город прошло больше месяца, и Поляков все чаще ловил на ее лице тревогу.

— Ну позвони, — не выдержал наконец Паша.

— Понимаешь, у нее же совсем никого нет, — совсем расклеилась Дарья. — Она же совсем одна. И болеет. Ей лекарства нужны.

— Не мучай себя. И не оправдывайся. Позвони. Только давай договоримся, что ты расскажешь ей про меня. Хорошо?

Даша окончательно сникла, и Полякова возникло подозрение, что именно необходимость этого признания и сдерживало ей от звонка.

— Я буду рядом, видишь? — Павел сел, прижавшись бедром к бедру, и приобнял девушку. — Если что, я приду на помощь. Хочешь?

Она кивнула, выдохнула и нажала на телефоне быстрый набор.

— Кто? — недовольно заявила в трубку маман на том конце. — Мне никаких карт от вас не надо!

— Мама, здравствуй, — тихо произнесла Даша.

— Дашенька! Доченька! Где ты была? Я никак не могла до тебя дозвониться. И Николай Владимирович со мной разговаривать не хочет. Вы поссорились? Ты знаешь, он такой молодец! Он знаешь, какой молодец!

— Здравствуйте, мамо, — не выдержал Павел, глядя, как вянет от речи матери Дарья. «Мамо» — отличное сокращение от «мамомонстр». — Меня зовут Павел, и я — жених Даши.

Он широко улыбнулся, хотя она и не могла увидеть его улыбку.

— Даша? Даша, у тебя все хорошо?! — засуетилась «мамо». — Кто это, Дашенька? Он тебя обижает?

— Нет, мама. Меня никто больше не обижает, — Дарья положила ладонь на Пашину коленку.

— А кто обижал? — воскликнула мамо, будто готовая сражаться. Пусть к зеркалу подойдет.

— Это уже неважно, — успокаивающе заговорила Даша. — Паша — очень добрый и заботливый. Мы с ним вместе живем. И я очень его люблю.