— Здесь что-то не так. В ее прошлом. И она опасается, что Конрад вытащит все на свет божий.

— Что такого может вытащить на свет божий больной человек?

— Спроси Эльвиру! Спроси ее. кто был на фотографиях, которые она вырвала!

Томи тихонько лежал на торфе в сарайчике садовника, тепло укрытый джутовыми мешками, и боялся пошевелиться. В парке все было под снегом, а с неба падали fazonetli. Она ищет его!

Если найдет, то кольнет и его тоже. Как папу-директора. Он все видел.

Он проснулся, потому что папа-директор разговаривал так. как всегда после шнапса. Громко и не как обычно. Он слышал, как папа-директор поднялся по лестнице и начал громыхать и бушевать в той комнате, где спали он и мама.

Томи встал и посмотрел в щелочку в дверь — она всегда оставалась приоткрытой, пока они не легли в постель. Его мама и мама Кони, поддерживая папу-директора под руки, провели его в спальню и посадили на кровать. Мама Кони протянула ему шнапс. Они раздели его и уложили в постель. Потом мама Кони уколола его иглой. Они накрыли его, потушили свет и вышли из комнаты. Кони открыл дверь пошире и подошел к папе-директору. От него сильно пахло шнапсом. Свет вдруг зажегся, это вернулась мама Кони. Она взяла его за руку и отвела в детскую.

— Почему ты уколола папу-директора? — спросил он.

— Если ты еще раз такое скажешь, я и тебя уколю, — ответила она.

Рано утром он услышал множество голосов в соседней комнате. Он вылез из кровати, чтобы посмотреть, что там такое. Там было полно людей, и среди них его мама и мама Кони. Папа-директор лежал в кровати не двигаясь.

Тут его увидела мама Кони и увела из комнаты.

— Что с папой-директором? — спросил он.

— Он умер, — ответила она.

За окном падал снег. Он рос все выше и выше. Падал на крыши и деревья. Томи закрыл глаза. Здесь она его не найдет. Но, проснувшись, почувствовал, что ему больно руку. а когда посмотрел на нее, то увидел, что рука привязана и из нее торчит игла. Значит, она все-таки нашла его!

Он выдернул иглу. Зажегся свет. Он закрыл глаза.

— Не надо меня колоть!

И на «Выделе» свет тоже еще горел. Урс пришел к Эльвире очень поздно. Они сидели в салоне. В камине мерцали остатками огня последние угли.

— Она говорит, ты боишься этих фотографий, потому что что-то не так в твоем прошлом. Ты опасаешься, что Кони это вспомнит.

— Что может быть не так в моем прошлом?

Урсу трудно было бы сейчас сказать, обеспокоена Эльвира или нет.