Девочка замолкла, не желая отвечать на вопрос. Кертис улыбнулся: невидимая подруга боялась рассказывать о себе. Он знал только, что его собеседнице было десять лет, большего ему до сих пор добиться не удалось. Кертис предполагал, что девочка живет в Новом Орлеане.

«Вряд ли я могу принимать сигналы издалека, – рассудил он. – Иначе я слышал бы голоса и днем и ночью. Если бы мой ментальный радиоприемник был настолько мощным, то, вполне вероятно, я мог бы слышать тех, кто даже не подозревает о своих способностях». О том, что он особенный, Кертис сам узнал не сразу: способность начала созревать с девяти лет. «Девочке нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что она отличается от других», – подумал Кертис. Они общались вот уже четыре месяца: не каждую ночь, но раз или два в неделю точно. Говорили перед сном о том о сем, не желая отпускать уходящий день. Иногда Кертис слышал ее и днем: обычно это были непроизвольно прорывавшиеся в эфир «Ай!», «Ой!» или «Вот черт!», когда она спотыкалась, или роняла учебники, или еще что-нибудь в этом роде. Не желая вторгаться в чужой мир, молодой человек тактично оставлял эти возгласы без ответа. Кертис никогда не звал девочку больше двух раз подряд, если она не отзывалась, но на ее «Привет» сам он откликался всегда.

:Просто улица, – наконец ответила его таинственная десятилетняя собеседница.

«Она достаточно умна, чтобы не болтать лишнего, – заключил Кертис. – А свой удивительный дар она, вероятно, обнаружила совсем недавно и еще толком не умеет его контролировать».

:Я надеюсь, ты понимаешь, что я настоящий?: – спросил Кертис.

:Мой папа говорит, что нет. Он считает, будто я выдумала тебя и никакого Кертиса на самом деле не существует:.

:Пусть он заглянет в телефонную книгу. Там есть фамилия и имя моей матери…:

:Папа запретил мне говорить о тебе, – ответила девочка.

Ее мысли, отправленные Кертису, звучали в его голове ясно и четко.

«Для десяти лет сигнал у нее очень чистый и сильный, совсем как у меня!» – удивленно подумал он. Кертис вспомнил, как перепугался, когда в один прекрасный день его внутренним голосом вдруг начал вещать мистер Хлебовски, работавший в мясной лавке. Кертис сперва даже решил, что сошел с ума. Он далеко не сразу привык к этим то возникавшим в голове, то вновь исчезавшим мыслям незнакомцев. Но в конце концов справился со всеми страхами и переживаниями. «Ничего, и она тоже справится, – утешил себя Кертис. – А я ей помогу, хоть будет и нелегко. Я просто обязан помочь, потому что от чужих мыслей, постоянно лезущих в голову, можно в два счета спятить!»

:От этого нельзя вот так просто взять и отказаться. Ты точно такая же, как и я.:

:Я не хочу больше слышать чужие мысли, – отозвалась девочка, и голос ее дрогнул.

«Плохо, что она думает, будто это какое-то заболевание, – подумал Кертис, – или даже проклятие. А ведь это и в самом деле может стать для нее проклятием на всю оставшуюся жизнь, если вовремя не убедить ее в обратном».

Он выждал, пока его собеседница успокоится, и произнес:

:Меня тоже сегодня, можно сказать, выпороли.:

Девочка не ответила.

«Ушла, – подумал Кертис. – Вряд ли тому виной мои размышления о проклятии. Их она слышать не могла: это я знаю наверняка. За трансляцию мыслей, судя по всему, отвечает другая часть мозга. Как будто на своем ментальном радиоприемнике я слушаю две частоты одновременно: внешнюю и внутреннюю».

«Телепатия» – так называлась книга, которую Кертис обнаружил в библиотеке. Он тогда еще подумал, что таким термином могла запросто именоваться какая-нибудь страшная болезнь.

«Не буду ее беспокоить, – решил Кертис. – Может, она ушла спать, а может, ушла навсегда. Пора и мне ложиться, а то не высплюсь перед воскресной службой…»

:Что случилось? – вдруг спросила девочка. – Кто тебя обидел?: