Неразговорчивый нелюдимый бретер был для нее всем. Он нашел ее в английских трущобах, привез в Россию, вырастил и воспитал. И продолжал относиться к ней, как к дочери, несмотря на то, что она соблазнила его в попытке хоть как-то отплатить за всё, что он для нее сделал.
Она любила его и только его. И пусть профессиональный убийца еще в детстве приучил ее к мысли, что может в любой момент умереть... она не оставит виновников его смерти в покое.
— Я хочу войти в дело с Делициным, — решила она, вытирая с себя остатки семени.
— Лунин был против, — покачал головой Антон. — Совет прислушается к его последней воле.
— Ты ведь можешь повлиять?
— Не уверен...
— Я сейчас дам волю эмоциям. Буду плакать и рыдать, а ты продолжай.
— Кто бы говорил о извращениях... идет.
Что до остальных... секс это лишь удобный инструмент, чтобы отключать мужикам мозги.
Дальше была рутина. Встретится с промышленником, «убедить» согласиться с ее условиями. Встреча с патриархом рода Суворовых. Смертельно опасный старик вел себя как добрый дедушка, но она не сомневалась ни на секунду, что ее постоянно держат на прицеле сотни мертвых солдат, таящихся в тени «гранда».
И наконец, Михаил Суворов. А выглядит он симпатичнее, чем на фото. И на сиськи положительно реагирует, но витает в облаках. Она не выдержала, спросила прямо. И он посмел ей отказать, вздумал играть в благородство. Да что этот мальчишка о себе думает? Стоит ей захотеть и ночь с ней будет лучшей в его жизни! И последней. Даже сейчас она легко могла убить инвалида, а потом убить себя, чтобы не попасть в руки врагов.
Останавливало ее только желание узнать, что произошло на дуэли. Поэтому пришлось изобразить немного слез и готово.
— Присаживайся куда хочешь, — сказал я, отходя к шкафу, где у меня хранилась пара припасенных бутылок по моему вкусу.
А там было дело техники. Сунуть руку в тень от другой руки и достать из теневого хранилища маленький прозрачный флакон с жидкостью без цвета и запаха, и пользуясь тем, что стоял спиной к девушке, добавить содержимое в бокал, предназначенный жертве, и спрятать пустую тару обратно в тени.
Эликсир Любви — мистическое зелье, созданное магом, что желал владеть умом и телом других людей.
Но будь осторожен, ведь потаенное желание, вырвавшееся на волю страсти, станет неконтролируемым оружием, что сожжет тебя и все, что ты любишь, дотла.
...Нина с улыбкой приняла бокал. Улыбка была настоящей — матерого убийцу позабавила та заминка перед тем, как мальчишка разлил содержимое бутылки под бокалам. Ему проще было сразу при ней в нужный бокал яд подсыпать — не так заметно бы было.
Но все же, зачем Суворовым ее травить? Убивать точно не будут — могут быть вопросы, куда подевалась новообретенная дочь Делицина. Значит допрос. Неужто их настолько испугала слишком чистая легенда? Нине она тоже не нравилась, но уж слишком мало времени для подготовки. Окно с делицинской историей долга вот-вот грозило закрыться и нужно было действовать быстро. Позже втереться в доверие наследника Суворовых было бы намного сложнее.
Так, теперь по ядам. Есть два варианта развития событий: допрос мягкий — что-нибудь, развязывающее язык, а дальше задушевная беседа, или же допрос жесткий — или снотворное, или что-нибудь паралитическое, и здравствуй камера. С первым вариантом все просто: Суворовы значит не настроены слишком агрессивно, а актрисой Нина всегда была хорошей. А вот со вторым вариантом все намного хуже: это верный знак, что Суворовы настроены жестко, а значит, что втереться в доверие будет намного сложнее. Но ничего, и не из такого выпутывалась.
Нина осторожно пригубила вино. Главное сейчас — понять, что за отрава в бокале. Многие яды на девушку действовали очень слабо и нужно было понять, какой именно эффект придется, если что, симулировать. Кисло-сладкая жидкость прошлась по ротовой полости, поиграла на языке, после чего Нина решила проглотить. Хорошее вино, у мальца явно есть вкус. А вот яд... Что-то неуловимо знакомое, будто совсем недавно на нее что-то похожее уже действовало. Какое-то странное ощущение. Нина, вполуха слушая Суворова, сделала еще один глоток. Явно же что-то...Стоп!