— Что бы вы выбрали — неисправную розетку в ванной или окись углерода в гараже?

— Выбирайте сами и хватит об этом!

— Я выберу, можете не сомневаться! А знаете, что еще я когда-нибудь сделаю? Покончу с собой, если будет настроение, а обставлю все так, чтобы злейшего моего врага обвинили в убийстве.

Гай с отвращением на него посмотрел. Бруно, казалось, расплывается по краям, словно втянутый в процесс растворения. Теперь от него оставались только голос и дух, дух зла Бруно являл собою все, что Гай презирал. Все, чем не хотел быть Гай, — всем этим уже стал и становился Бруно.

— Хотите, я подскажу вам идеальный способ убийства жены? Вдруг когда-нибудь пригодится.

Под пристальным взглядом Гая Бруно неловко поежился.

Гай встал:

— Мне хочется прогуляться.

Бруно хлопнул в ладоши:

— Послушайте! И как это меня осенило! Мы убьем друг для друга, понимаете? Я убью вашу жену, а вы — моего отца. Мы встретились в поезде, ни одна душа не знает, что мы знакомы. Идеальное алиби! Сечете?

Стена у него перед глазами ритмично пульсировала, будто собираясь расколоться. Убийство. Слово вызывало тошноту, вселяло ужас. Ему хотелось вырваться от Бруно, уйти из купе, но тяжесть кошмара сковывала его члены. Он попробовал обрести устойчивость, выпрямив стену и попытавшись понять, что говорит Бруно, ибо чувствовал: в его словах кроется своя логика, как в любой задаче или головоломке, которую требуется решить.

Пальцы Бруно в пятнах от никотина дрожали и подпрыгивали на коленях.

— Непробиваемое алиби! — верещал он. — Стоило жить, чтоб такое придумать! Неужели не ясно? Я бы убил, когда вас нету в городе, а вы — когда я далеко.

До Гая дошло. Никто, похоже, никогда не догадается.

— Я с огромным удовольствием положу конец успехам Мириам и поспособствую вашим успехам, — хихикнул Бруно. — Вы согласны, что ее надо окоротить, пока она не успела сломать жизнь еще многим? Сядьте, Гай!

Мне она жизнь не сломала, хотел напомнить Гай, но Бруно не дал ему раскрыть рот:

— Значит, так… Допустим, мы с вами поладили. Могли бы вы это сделать? Вы бы мне подробно расписали, где она живет, а я бы, в свою очередь, расписал наш дом, да так, что вы бы узнали его не хуже моего. Мы могли бы себе позволить повсюду оставлять отпечатки пальцев — и что? Только сыщики бы рехнулись. — Он усмехнулся. — Конечно, через несколько месяцев друг после друга — и никакого общения. Господи, дело — верняк!

Он встал и едва не свалился, опрокидывая в себя выпивку. Потом произнес прямо в лицо Гаю с перехватывающей дыхание уверенностью:

— Вы бы смогли, правда, Гай? Помех не будет, клянусь. Я все устрою, честное слово, Гай.

Гай оттолкнул его, резче, чем собирался. Бруно плюхнулся на сиденье у окна и тут же упруго вскочил. Гай оглядывался в поисках выхода, ему хотелось на воздух, однако со всех сторон были сплошные стены. Купе превратилось в маленький ад. Что он здесь делает? Как и когда успел он так нализаться?