— Она само совершенство, — спокойно говорит Давид, и я осторожно, словно щупая почву, произношу:

— Это девочка. Ты хотел…?

Мое сердце сжимается от тоски и ужаса в ожидании ответа. «Доченька, ты будешь самая любимая. Я никогда не дам тебя в обиду, никому! Моя девочка…»

Глотаю тяжелый ком в горле, вспоминая слова мамы, которыми она оправдывала грубость отца по отношению ко мне: «Мужчины хотят сыновей — так уж устроен мир».

— Глупышка, — снисходительно успокаивает Давид. — Я не обменяю свою Каролину* и на десять сыновей, — в голосе любимого звучит ничем не прикрытая гордость.

— Каролина? — медленно повторю имя, словно пробуя его на вкус. Опускаю взгляд на крошечную малышку, которая так и не соизволила открыть глазки.

— Она так требовательно кричала, когда родилась, словно царская особа, — усмехается Давид, поправляя заботливо пеленку возле шейки крохи.

— Ей подходит, — соглашаюсь, довольная тем, что муж сам выбрал имя для нашей дочери. Прикасаюсь к темным неожиданно густым волоскам Каролины. Такие мягкие, как шелк. В груди начинает зарождаться такое сильное чувство, что на глаза набегают слезы счастья. Улыбаюсь, наблюдая за тем, как трепещут длинные загнутые реснички.

Каролина будет сильной девочкой. Я уверена! Там, где мне хватало сил лишь на то, чтобы ставить запятые и пробелы, ей хватит духа ставить точки. Мы с Давидом всегда будем рядом и поможем нашей девочке во всем.

— Давид, — поднимаю сияющий взгляд, встречаясь с такими родными полными нежности и любви глазами. — Я люблю тебя.

Давид на мгновение прикрывает глаза. Жилка на шее любимого бьется с неистовой силой. Темные глаза подозрительно блестят, когда уголок четко очерченного рта приподнимается и моей руки касается теплая сильная ладонь. Поддаюсь душевному порыву и целую его в кисть, а затем подношу ее к своему лбу.

Эти руки… Я им готова доверить все! Себя, свое дыхание, свою жизнь. Спасибо, что нашла меня, ЛЮБОВЬ! *Каролина — имя древнегерманского происхождения. В переводе с древнегерманского языка означает «королева».