Но, увы, меня постигло разочарование. Вместо просторной комнаты мой глаз обнаружил в нескольких сантиметрах от себя мокрый приплюснутый нос, окружённый шерстью.

— Х-р-р-р, — вырвалось из этого носа.

— А-а-а! — я с криком соскочила с кровати, и фиолетовый комок шерсти, лежавший на моей подушке, подпрыгнул, взмахивая лапами, словно крыльями, но под силой тяжести полетел обратно.

Прижимая руку к внезапно заколовшему сердцу, я выдохнула с облегчением. Это был всего лишь Озрик.

— Что тут происходит?! — мужской крик из едва распахнувшейся двери снова заставил меня вздрогнуть.

Арвин, всклокоченный и в батистовой пижаме, обвёл взглядом комнату, безошибочно определяя виновника беспорядка и задерживаясь на мне и моей старомодной сорочке.

— Вам идёт, — сказал он, едва сдерживая улыбку. — Озрик, ко мне, — приказал ночному визитёру, но пёс уткнулся носом в подушку и не хотел подчиняться. — О-озрик, — в голосе Арвина сквозила угроза, в ответ на которую послышалось тихое, но недовольное «р-р-р». — Озрик, не вынуждай меня, — предупредил Арвин так вкрадчиво, что мне самой стало боязно увидеть последствия этого вынуждения.

Озрик заскулил обиженно, поднялся и затрусил к краю постели. Спрыгнув на пол, он покосился на меня с явным сожалением.

— Доброй ночи, госпожа Лоренц, — сказал Арвин, направляясь вслед за расстроенным псом. — И не забудьте на этот раз закрыть дверь.

— И вам доброй ночи, господин Макрой, — ответила своему спасителю. — Сильно его не ругайте.

Проверив, что дверь закрыта плотно, я снова улеглась и не без труда заснула, то и дело вздрагивая в полудрёме.

— Х-р-р-р, — завибрировало у левого уха, когда за окном уже пробивался рассвет. — Х-р-р, — настойчиво храпел пёс.

— О-озрик, — простонала я, понимая, что больше не усну, слишком много стрессов за одну ночь. — Как ты сюда попал? — спросила у храпящего пса, или, как его тут назвали, лилохвоста.

Храп резко прекратился. Мой гость приподнял голову с подушки и радостно тявкнул.

— Мне бы твой оптимизм…

В надежде, что сон ко мне всё-таки вернётся, я с головой залезла под одеяло, пытаясь спрятаться от солнечного света. Но Озрику эта идея не понравилась. Предупредительно тявкнув, он залез на одеяло и начал топтаться по нему лапами, отгоняя от меня коварный сон.

О, боги… Кажется, я обзавелась личным будильником.

— Ну, хорошо, — тихонько спихнула с себя пса и неохотно вылезла из-под одеяла. По коже тут же побежали мурашки — особняк сегодня ещё не топили. — Думаешь я расстроилась? — спросила у беззаботного Озрика. — А вот и ни капельки! Не зря же у нас говорят, что тем, кто рано встаёт… что?.. Правильно, спать хочется вдвое больше.

Переодевшись в бабушкино платье, почти такое же целомудренное и пахучее, как ночнушка, я взяла с тумбы два учебника. Теоретическую магию открыла на странице с описанием жестов, наполняющих печати символами, а Практическую — на разделе, посвящённом домашнему хозяйству. Ну, а что? Одежда сама себя не постирает.

Как выяснилось, для того чтобы всё сработало, мне, помимо упорства, понадобится ещё и источник воды. Поэтому с практикой пока не сложилось, зато нужную теорию я изучила без особых сложностей. Единственный минус магического языка жестов — это устающие и ужасно болящие пальцы. Было такое ощущение, что я позанималась спортом для рук.