– Уникальная.

– А ты хочешь, чтобы я покричала для приличия?

– Ага, чтобы поуговаривать. Склонить к разврату, а ты в итоге меня скорее склонишь к чему-нибудь.

– Ну надо же мне реализовать весь свой потенциал до старости. Муж то у меня один.

– На все согласный прошу заметить, – улыбаюсь ей и вижу, как на ее лице меняется эмоция.

Плохой знак. Очень плохой. Сейчас рванет. Быстро подхожу и забираю ребенка, перекладывая в специальную люльку.

– Что-то я запуталась, в чем проблема? Тебе нужна такая, которая вся нераспечатанная и не видавшая члена мужского? – смотрит со злобой на меня.

Я ж сказал.

– Ау, – щелкаю пальцами, – мы шли по прямой, Поль, ты куда сошла? В дебри понесло малек.

– Уваров, че за намеки? – приподнимается на локте одном.

– Да не намеки это. Мы шутили же с тобой, – стою перед ней и оправдываюсь за то, что она там у себя в голове надумала, охеренно.

– Такие шутки перерастают в скорую реализацию.

– Вот ты вроде уже родила, а загоны остались.

– То есть тебя теперь во мне все не устраивает, – жесть.

– Да что ж такое, – взмахиваю руками и принимаюсь ходить по палате. – Ты меня решила в гроб свести раньше времени, путем заеба мозгов до полного их иссушения?

– То есть я мозгоебка?

– Кажется пора придумывать стоп-слово, чтобы после него тебя обрубало по середине дурных мыслей. Девять гребаных месяцев я целовал твой зад и в прямом, и в переносном смысле, а ты все о том же?

– Ну так нашел бы не целованный зад. Не беременный. И не замужний за тобой. Вали нафиг отсюда, раз тебя что-то не устраивает, понял?

Смотрю в ее глаза и понимаю, что она просто устала. Что она просто только что стала матерью второй раз. Что она ужасно нервничает от свалившейся ответственности на наши плечи. Я все это вижу в ней. В ее взгляде умоляющем понять.

Делаю выдох и подхожу к ее кровати.