Он ничего больше не нашёл. Не единого упоминания о проекте Эрба. Везде было пусто.

Размышления, водрузившиеся на обычно беспечное и спокойное состояние Майкла, перемешивались с серым микроклиматом архива. Систематическая работа в изолированном закрытом помещении никогда не претила Майклу, и всё вокруг всегда подыгрывало его умиротворённости. До этого дня. Энцу забрал папку со стола, стащил, возможно, потому, что что-то из написанного там Майклу знать не стоит. Около долины Путука живёт не одна сотня человек, которым также не стоит ничего знать. Майкл обхватил чугунную голову руками.

Чувства Майкла редко проявлялись в полную силу и ещё реже подводили его. Ответ на вопрос, что заботил сейчас архивиста самой крупной лаборатории в городе, звучал максимально однозначно: что будут делать с невольным участником кампании по подготовке… опасного вируса. Каково это узнать, что ты и зачинщик, и мишень. Каково знать, что для тебя уготована смерть.

«Я ведь в любом случае должен прийти к Энцу и доложить о том, что ничего нет, чёрт. Тут-то они убьют двух зайцев сразу: получат подтверждение отсутствия дополнительных упоминаний об Эрбе и меня на блюдечке». Майкл, покачиваясь взад вперед, раз за разом только и делал, что проверял, сколько времени прошло с момента ухода Энцу.

Риск не оправдан ничем. Остановиться и принять всё как есть, значит принять неминуемую гибель. Ему надо бежать. Им с Лорис надо бежать. Но пугающий нюанс заключался в том, что Майкл просто понятия не имел, есть ли теперь то место, где их ждёт спасение. Он точно уже под прицелом. Да и кто может дать гарантию, что инициаторам удастся сдержать подобный препарат в зоне пригорода этого населённого пункта.

Лимит времени на обдумывание делал своё дело – Майклу с трудом удавалось связать цепочки действий, реализовывать которые нужно было незамедлительно. Единственная дорога «во внешний мир» проходила через противоположную дому Майкла сторону города, а домой заехать было необходимо: забрать документы, собрать имеющиеся накопления. Может быть, надо ещё запастись едой и водой? Если основной активный элемент должен вызывать сверхчувствительность, значит, вирус передаётся в первую очередь воздушно-капельным путём.

Буквально рухнув на стул напротив монитора, Майкл, отсмотрев через компьютер загруженность дорог, обнаружил многочасовые автомобильные пробки на центральной трассе – выезде из города. В голову пришёл утренний диалог с пьянчугой соседом, который, если Майкл ничего не путал, хвастал неким личным убежищем. Мислав был убедителен в своих словах, он в них верил, хотя и не вызывал особого доверия сам, в первую очередь из-за своего истрёпанного, грязного внешнего вида и постоянного пьянства. Так может быть у него имелись на то причины?

И что же получается, Майкл ошибался в ходе жизни, поверив в который он научился получать неподдельное удовольствие от её простоты? А есть ли вообще верный алгоритм жизни? Может ли быть такое, что он либо не один, либо его нет совсем? Ведь это могло значить то, что смысл нельзя будет больше найти ни в одном правиле, ни в одном авторитете. Майкл пообещал себе поделиться этим всем с Лорис, когда они выберутся. Ему нужна помощь.

По пути к припаркованному возле соседнего здания Форду, Майкл несколько раз попытался дозвониться до жены. Тщетно пытаясь связаться, он переключался от одной версии к другой, которые могли бы объяснить, почему жена не берёт трубку. Её и его жизни – вот вещи неразделимые и наиважнейшие, именно они сейчас толкают Майкла к противостоянию с естественным ходом вещей. Незнакомому доселе противостоянию.

Улица по своему обыкновению дышала в привычном темпе, что немного успокаивало Майкла. Не сказать, что городской муравейник был ему по душе, но когда Майкл принял организацию жизни мегаполиса, он в один момент научился правильно наблюдать даже эту суету. Сев в машину он включил радио, решив, что есть вероятность в какой-то момент услышать по радиостанции хотя бы намёк на возможное предупреждение. Или может некий квалифицированный специалист выйдет на частоту с официальным заявлением и объяснит происходящее, расскажет, что никакой опасности на самом деле нет. Что особо впечатлительные граждане могли напридумывать лишнего, и он всё сейчас подробно объяснит.

Но из приёмника на городской волне звучали шлягеры Эй-си/ди-си. Звук, вырывающийся из хрипящих и позвякивающих динамиков, не мог перебить ни на секунду переживания Майкла, весь тот кавардак, что смерчем носился в его голове.

Ему не было известно, где сейчас находилась Лорис, где находился тот офис, в который она сегодня поехала, так как ездила она в него исключительно редко. Всё, что было у Майкла – это телефонный номер, единственная возможность связаться с ней. Почему он не знает ни одного номера её подруг, которых, судя по бесконечным историям Лорис, вокруг неё было достаточно, ни одного адреса. Думать об этом сейчас не время, но всё же.

Пока Эксл Роуз передавал эстафету Джону Леннону, а Майкл сдавливал в напряжении педаль газа, при этом резко оттормаживая на светофорах, где нельзя было проскочить из-за пешеходов или перпендикулярного движения машин, город ничего не замечал. Не замечал надвигающуюся опасность, которая нависла огромной тучей дурных предчувствий над Майклом. Когда всё начнётся? Как он поймёт?

На зазвонивший телефон Майкл отреагировал молниеносно, даже не смотря на экран:

– Лорис!